По аудитории пронесся сочувственно-осуждающий вздох. Наверное, кое-кто из девушек закатил глаза. Я, сидя на последнем ряду, этого не видел, но уверен, что это имело место. Стандартное сопровождение ситуации, в которой оказываются наивные отцы и циничные дети, которые всегда знают больше, но боятся подпортить шаткую психику старых пердунчиков.
Кислотный умник, по праву первого вступившего в дискуссию, взял на себя смелость выразить общественное мнение:
— Нот всего семь. А что касается звуков, то мой примитивный компьютер способен выдать их в несколько тысяч раз больше, чем синтезатор Рэя Манзарека. Я могу задать ему поиск нотных комбинаций и просто записывать понравившиеся, тогда как Манзарек работал непродуктивно, подыскивая их сам и, таким образом, завися от вдохновения. К тому же мой компьютер дает мне возможность работать одному и, соответственно, не зависеть от мнения товарищей по группе, которые зачастую способны испортить или, как минимум, не понять самые интересные идеи. Разве не так?
Е…анутый препод улыбнулся, прищурил глаз (второй: оставался открытым. Если бы он был не белесо-серым, а бордово-красным, напросилась бы аналогия с Терминатором в конце первой части) и ненадолго задумался. Потом, нацепив немодную хипповскую полуулыбку, начал:
— Все так. В технологическом плане вы совершенно правы. В каком-то аспекте вы, надо полагать, действительно находитесь в выигрышном положении по отношению к Рэю Манзареку. Одно «но». Утверждая превосходство технологии, вы одновременно низводите на нет роль другого фактора, без которого нет никакого искусства. Того, которое не может иметь материального воплощения. Того, что получает доступ к существованию только в виде сложнейших хитросплетений нервных узелков и окончаний, божественным образом трансформирующихся из вполне осязаемого в духовное…
— Вы говорите о душе, — перебил умник. — Но душа кончилась. Она перестала существовать после того, как Тимоти Лири изобрел ЛСД. Изобретение ЛСД явило собой, наоборот, преобразование духовного в материальное. В химию.
Псих поморщился:
— Вы опять ошибаетесь. Во-первых, ЛСД изобрел не Лири, а доктор Хоффман и еще очень много других людей. Лири только довел это изобретение до ума и, как и подобает настоящему американцу, пустил в тираж. А во-вторых, никто ничего ни во что не преобразовал. Вся проблема была в том, что кислота получила популярность в Америке, где к тому времени уже образовался пуленепробиваемый менталитет, согласно которому все можно купить за деньги. А просветление, которое достигается годами работы над собой и настойчивыми психологическими практиками, может быть доступно каждому идиоту за двадцать долларов. Или сколько там сейчас стоит марка… я не помню, давно не ел. На самом деле это было ошибкой. Просветление не дается просто так. Духовное не может стать материальным — все сводится опять-таки к вопросам диапектики… Нам потребовалось время, чтобы в этом убедиться. А вы, сами того не зная, взяли наш опыт на вооружение. И уже ни в чем не убеждаетесь. Вы вообще полностью избавлены от этого процесса. Вы работаете на крупные корпорации, а по выходным закидываетесь той же кислотой и прекрасно себя чувствуете. Вы без презрения к себе можете ходить на работу в компанию «Кока-Кола» и при этом искренне считать себя проводниками и пси-хонавтами. Вам не хочется ничего изменить. Может быть, так происходит потому, что вы слушаете компьютерную музыку… Я не хочу вас хаять, но за последние пятьдесят лет вы — первое поколение, которое ни против чего не бунтует. Не скучно, ребятки?
