Впервые за очень долгое время Патрика Маккэлема охватили смущение и неуверенность. Как загнанное в угол животное, он набросился на источник своего смятения.
Лицо его в бледном свете луны отражало всю силу искавшей выхода ярости, и даже выражение безмолвной тревоги в глазах Джорданы не могло умерить ее.
– Ты бы поехала, не так ли? – Он скрипнул зубами, безжалостно вцепившись железной хваткой в ее запястья. – Ты готова ехать со мной куда угодно и исполнять все мои прихоти. Все отдавая и ничего не требуя взамен. Не требуя даже защиты, а она тебе так нужна! Щека его подергивалась от волнения, когда он последней ложью расчищал себе путь к отступлению. – Мне не нужна ни твоя невинность, ни ты сама. Мне нужна женщина опытная, которая все понимает. Достаточно знающая жизнь, чтобы обезопасить себя. Ты понимаешь, что я имею в виду под словом "обезопасить", Джордана? Или же ты слишком невинна, чтобы об этом знать? Когда-нибудь я захочу иметь сыновей. Законных сыновей, а не рыжеволосых ублюдков, которые напоминали бы мне о дурацкой опрометчивости.
Она молча сносила незаслуженную жестокость, Только глаза, поблескивающие в лунном свете, выдавали ее страдание. Мгновенная, подлая ярость Патрика вдруг сникла, сморщилась, как мерзкая, бессильная тварь в присутствии нежной отваги.
Непреодолимое желание обнять ее, осушить поцелуями ее слезы появилось так же внезапно, как злость. Но гордыня возобладала.
– Мне очень жаль, Джордана. Прости. За все. – Теперь его голос звучал нежно. Ладонь замерла у ее щеки, так и не прикоснувшись. Он отдернул руку, резким движением сжав пальцы в кулак. И прошептал, делая шаг назад:
– Забудь Шотландию. Забудь меня.
Бросив на нее прощальный взгляд, он исчез в темноте.
– Да, Патрик, я заметил, что ты улетел в Лондон довольно неожиданно. Нет, от нее звонков не было. – Рейф ткнул трубку между плечом и ухом и потянулся за ручкой и блокнотом. Выслушивая поток инструкций, он делал пометки в блокноте своим размашистым почерком. – Стоит попытаться. – Затем он спросил:
– А что это, черт возьми, за "четырехчаснички" такие? – Выслушав ответ, записал что-то в блокноте, и на его лице удивление постепенно сменилось ухмылкой. – Уверен, что в цветочном магазине знают? – Еще одна пометка. – А подходит ли для букета цветок, который открывается только вечером? А когда его срывают – он открывается или закрывается? Дождавшись, когда Патрик замолчал, он продолжил беседу. Но теперь в его словах звучала ирония. – Какого черта я решил, что ты это знаешь? Да потому что за последнее время ты превратился в спеца по флоре, хотя раньше интересовался только фауной. – Усмехнувшись снова, он немного подождал. – Да, знаю, шутка не из лучших. Дама не оценила бы. Но в данный момент дам поблизости нет… – Рейф вздохнул, отложил в сторону бумагу и ручку, опять слушая друга и сокрушенно вздыхая по тем дням, когда букет был всего лишь букетом, а не темой для получасового разговора через Атлантику.
