– Неважно, я поняла, – нетерпеливо отозвалась Ирина.
– Ну да. Но все равно – они дружили, они приезжали домой и с нетерпением ждали встречи, огорчаясь, если каникулы в их школах не совпадали, они вместе ездили навещать бабушку в Париж... Собственно, именно вернувшись из такой поездки, где они отмечали восемнадцатилетие Лизы, они и заявили родителям, что собираются пожениться.
Строго говоря, в Англии браки между кузенами, то есть двоюродными братьями и сестрами, не являются запрещенными, то есть с формальной точки зрения здесь не было ничего невозможного, но в семье... А тем более в этой семье... Поднялся страшный скандал. Паная обвиняла во всем сына с женой, не сумевших оправдать ее доверие, те, в ответ, возражали, что незачем было с самого начала присылать к ним девочку, зная нрав ее матери, и что в ответ на их гостеприимство... В общем, пока все бурлило, юная Лиза, обладавшая своей версией женского характера нашей семьи, сочла за лучшее просто сбежать из дому, предоставив родственникам разбираться между собой. И юный Ник, естественно, просто последовал за ней.
Они прожили год в небольшой колонии хиппи где-то под Манчестером. Там же их и поженил какой-то священник-расстрига, о чем Лиза среди прочего написала Панае в открытке с желтыми одуванчиками к ее дню рождения. После этого сообщения страсти несколько поулеглись, и беглецам было позволено вернуться в лоно. Строго говоря, их с самого начала никто оттуда не гнал, побег был, как я уже сказал, абсолютно инициативой молодого поколения, но старшим надо было в этой ситуации сохранить лицо...
Они вернулись. Естественно, родители, не слишком-то доверяя легитимности брачной церемонии в исполнении сомнительного попа, потребовали нового освящения их союза, каковое и было осуществлено. Свадьба была настолько тихой, насколько это было возможно, никто, кроме членов семьи, не присутствовал. Паная не почтила церемонию своим присутствием. Она упорно не желала признавать безобразный, хоть и свершившийся, факт, наотрез отказываясь общаться с обоими виновниками и угрожая лишением финансовой помощи. Но Лиза, которая зависела от этой помощи в гораздо большей степени и являлась поэтому наиболее уязвимой, после свадьбы перешла на содержание мужа, обретя тем самым иной источник дохода, а семья Майкла всегда была достаточно независима в материальном плане...
Ник продолжил учебу – он постигал тайны финансового мира в Гарварде, собираясь по окончании принять на себя, с Панаиной подачи, бразды правления семейным делом. То есть таков был изначальный план – Ник начал учиться еще до начала скандальной истории. Теперь же рассчитывать на какое-то место в семейной кампании было бы по меньшей мере наивно, но это не смущало молодоженов, а только укрепляло боевой дух, и Ник остервенело грыз гранит наук. Лиза, по зрелом размышлении, насколько это вообще было свойственно ее возвышенной натуре, обратилась к изучению архитектуры и вообще искусств в известном лондонском колледже. Кто платил за это – так и осталось загадкой, по крайней мере, Паная никогда не признавалась, каким обратным адресом были помечены регулярно поступавшие на счет колледжа платежи.
