Смолистый зной стоял на просеке. Неплотная тень от сосен узкой полосой лежала с одной лишь стороны, и каждый норовил войти в нее. Колонна растянулась. Один Ленька шагал по солнцу, потому что на него тени не хватало, а расставаться с «фабакой» он не желал.
Шли молча, стараясь не смотреть на освещенную сторону леса. Там было огненно от рыжих стволов.
Это был удивительный лес — без зеленого цвета, без темных, причудливо изогнутых веток, без кривых, без горбатых стволов.
Высокие сосны стояли как неживые. Если не поднимать головы, можно подумать — не лес, а сушильня. Повтыкали в песок сосновые столбы, обложили их серым мхом, включили солнце на полную мощность и сушат.
Костя и Слава сняли безрукавки. Гришка расстегнул модную рубаху сверху донизу. Павлик шагал застегнутый на все пуговки.
Слава несколько раз оборачивался, но так и не спросил Гришку, скоро ли. Боялся насмешки.
Вика вдруг сказала, ни к кому не обращаясь:
— Это озеро, наверно, легче увидеть во сне…
— Мы уже дошли, — небрежно бросил Гриша.
— Это заметно, — в тон ему сказала Вика.
А просека шла и шла.
Марс плелся, терпеливо поматывая на ходу головой.
Наконец просека оборвалась. А там, дальше, обнаружилась иная страна — зеленая, голубая, прохладная… Даже сосны, которые шарахнулись от просеки вправо, влево и вдаль, были здесь другими. Трава высокая была кругом, и прямо в ней лежало неподвижное озеро — плоское и невероятно голубое. Понять никто не мог, откуда брался этот цвет под белым небом лета.
Не сговариваясь, напрямик они побежали к воде.
Тишина была потрясающая. На той стороне, наверно, было слышно, как лакает Марс. Потом на все озеро захрустела газета. Размякшие стаканчики Вика раздавала молча.
Мало кто знает, какое это наслаждение в жаркий день войти в лесное озеро по колени и стоять, и есть мороженое, и видеть отражения сосен, которые в воде кажутся еще прекраснее.
Марс беззастенчиво смотрел в рот всем по очереди, и все угощали его, за что пес шумно благодарил. Каждое его «спасибо» звучало, как всплеск весла, потому что хвост собаки наполовину был в воде.
Первые слова произнес Павлик. Он протянул Косте дно вафельного стаканчика с остатками мороженого и сказал:
— Передай ему, пожалуйста, от моего имени, а то я слишком далеко стою.
— А ты подойди поближе.
Павлик долго молча краснел.
— Мне не хочется.
— Это другое дело. — Костя не стал его мучить и взял угощение.
Вика внимательно обвела взглядом берега и, не скрывая тревоги, спросила Гришу:
