— Это из той бутылки, что лежала в морозилке?
Он кивнул.
— Где ты ее достал?
— Это взятка.
— От кого?
— От Доницелли. Он попросил меня так составить расписание отпусков, чтобы он смог съездить в Россию — то есть в бывшую Россию. Оттуда он привез мне бутылку.
— Россия есть Россия.
— Гм?
— Бывший — это Советский Союз, а Россия осталась, как была — старая добрая Россия.
— Ах вот оно что. Спасибо.
Она кивнула: пожалуйста, мол.
— Что они еще едят?
— Кто? — Паола едва не удивилась.
— Мыши.
— Не знаю. Спроси у Кьяры, она должна знать.
— Я вот все думаю о том, о чем мы говорили перед ужином, — произнес он, потягивая водку.
Он ожидал взрыва, но она просто сказала:
— Да?
— Мне кажется, что ты права.
— В чем?
— Может быть, это действительно был клиент, а не мальчик. Я видел его тело. За такое денег не платят.
— А почему?
— Знаешь, странная вещь: когда я его увидел, я был поражен тем, насколько он похож на меня. Рост, фигура, возраст. Мне было ужасно неприятно видеть его там, в морге.
— Да, понимаю, — только и сказала она, хоть он ожидал большего.
— А что, эти ребята и вправду хорошие друзья Раффи?
— Один из них. Помогает ему готовить итальянский.
— Хорошо.
— Хорошо, что помогает готовить итальянский?
— Нет, хорошо, что они дружат.
Она засмеялась и покачала головой:
— Мне никогда не понять тебя, Гвидо. Никогда. — Паола положила ладонь ему на затылок, наклонилась и взяла у него водку. После одного глотка бокал вернулся в руки Брунетти. — Когда допьешь, я заплачу тебе за пользование твоим телом, ладно?
Следующие два дня не принесли ничего нового, только стало еще жарче. Четверых из списка Брунетти вообще найти не удалось. Дома их не было, соседи понятия не имели ни когда они вернутся, ни где их можно найти. Двое ничего не знали. У Галло и Скарпы дела шли не лучше. В списке Скарпы обнаружился уже второй человек, который сказал, что лицо на рисунке кажется ему смутно знакомым, и только.
Посовещаться решили за обедом в ближайшем от квестуры кафе.
— Он не умел брить ноги, — вспомнил Галло, после того, как было упомянуто все, что они знают и не знают. Брунетти не понял, что это — шутка или соломинка, за которую хватается утопающий.
— Ну и что? — Брунетти допил вино и огляделся в поисках официанта, чтобы спросить счет.
— Да у него ноги все в порезах. Значит, он не привык их брить.
— А кто, интересно, привык? — риторически удивился Брунетти и уточнил: — В смысле, из нас, мужчин?
Скарпа улыбнулся себе в бокал:
