…наши объятия стоили того, чтобы в кои-то веки преодолеть проклятую стеснительность. Вонючие тела длинношеих, валяющиеся вокруг, мёртвый лес, мрачная тень Орфуса, накрывшая округу — всё стало неважно, всё забылось и отошло на задний план.
Когда думаешь "люблю", зная наверняка, что твою мысль прочтут — это одно. Когда говоришь о том же вслух — совсем, совсем другое. Как раз тот случай, когда самая изощрённая телепатия уступает самым простым словам без боя…
В следующем мире были лютый мороз, непроглядный мрак и совершенно сумасшедший ветер, с огромной скоростью несущий не снежинки, а, казалось, мелкие ледяные осколки. Этот ветер вышибал дух и слёзы, сразу замораживая их на онемевших щеках, уносил тепло, убивал.
Устэру потребовалось три долгих удара сердца, чтобы взнуздать ветер и обратить его силу против него самого, создавая полусферу безветрия диаметром в несколько шагов. И ещё три удара сердца ушло на создание теплового экрана. Воздух и огонь, подвластные стихии, позволяли быстро и без особых затрат сделать то, что для Эйрас было бы гораздо сложнее.
— Вот это погодка!
— Да, неприятно. Дома куда уютнее.
— Послушай, ты долго сможешь держать защиту от вьюги?
— А сколько нужно?
— Не знаю точно. Час, два, целый день…
— День?
— Ну, или, с учётом местных условий, ночь. Если только эта ночь — не полярная. Так долго мы здесь не пробудем.
— Зачем нам вообще останавливаться?
— Послать отчёт и посоветоваться. Условия благоприятствуют. Первый тихий мир без разумной жизни в поле магического зрения…
— Тихий?
— Всё в природе относительно. Не могла же я попросить тебя подежурить, пока я буду лежать в трансе, когда вокруг шастают зомби и личи?
— Гм…
— Вернёмся к началу. Как долго будут держаться твои щиты?
— Да сколько нужно. При нужде я вполне могу закрепить их ритуалом.
— Отлично. Тогда я пошла.
— Иди. И возвращайся поскорей.
Устэр расстелил прямо на снегу одеяло, и Эйрас, улёгшись на него лицом вверх, быстро утратила зримые признаки жизни. Опять сверхглубокий транс.
Сиди и жди.
"Я редко воздаю тебе должное". "Ты не надеялся вернуться своими силами". Но… ведь этот мир и в самом деле вполне тих. Если тут есть хоть какая-то жизнь, в такую погоду она должна зарываться в снег поглубже и не отсвечивать. Так может, рискнуть — и…?
Обратившись к беснующимся за границей безветрия стихиям, Устэр изменил характеристики щитов. Незначительное, в сущности, изменение… но эффект сказался почти сразу. Налетающий снег начал смерзаться в широкий круглый купол. Сперва тонкий, как плёнка бычьего пузыря, купол быстро нарастил снежную плоть до толщины, успешно смягчившей даже леденящий безжизненный вой вьюги. Тепло больше не улетало в пространство, остановленное дополнительной преградой, поэтому Устэр смог почти в десять раз ослабить тепловой экран. Напоследок он, как и пообещал, закрепил эффект, окропив снег несколькими каплями собственной крови. В случае любых непредвиденных изменений обстановки, не говоря уже о возникновении в куполе дыры или отказе теплового экрана, магический сигнал должен пробиться к его сознанию даже сквозь самый глубокий транс. Полезная страховка, не обязательная, но…
