Утром на шестой день гор мы шли по широкой долине, на юг. Слева влилась еще долина — повернули в нее Высокий мачтовый лес, журчит ручей; долина чуть заметно поднимается, клоня на северо-восток. Идем час, другой — все тот же молчаливый лес, а в нем веселое бренчанье ручья и шмелиный звон. Перед обедом лес начал редеть, мельчать, переходить в кустарник, а долина по-прежнему тянется вверх и ей, уже, как видно, нет конца. Остановились на привал, сварили обед — продуктов осталось только на ужин. Что будет дальше?
Не задерживаясь на отдыхе, пошли снова. Кончился и кустарник — идем роскошным альпийским лугом, сдавленным между гор Поникла, измельчала и трава, ее сменил мох, лишайник, кое-где приподнимаются, стелясь понизу, уродливые полярные березы Солнце слепит, но прохладно: лучи почти не греют Остался позади и лишайник, мы идем по кремнистому, словно укатанному полотну, как по хорошо вымощенной дороге. А долина все поднимается полого и ровно и становится будто жутко, куда она ведет нас? Есть у нее конец и что в этом конце? Прошло много часов, как мы вошли в нее; то и дело сверяюсь с компасом: север-восток-восток Куда мы поднимаемся?
Долина не выпускает: чем дальше, тем неприступнее горы по сторонам. Они превратились в две отвесные стены, серыми скалами вставшие по бокам широкого коридора, опять поражавшего искусством строителя гор коридор почти везде одинаковой ширины; горы-стены равномерно поднимаются вместе с нами Можно догадаться, что это, наверно, ледник когда-то сполз и гладко обточил пол и стены — сознание этого не мешало накапливаться смутному беспокойству.
Уже под вечер открылась огромная прямоугольная площадка, со всех сторон замкнутая острозубыми стенами Выхода нет Мы попали в тупик. Неужели возвращаться назад?!
Идем, исследуем стены. Впереди — груда камней Будто кусок стены обвалился от времени. В загроможденном камнями обвале — проход. Карабкаясь по глыбам, идем по нему, проходим стену — и останавливаемся, изумленные.
Громадная овальная долина мерцает бледно-сиреневым светом По сторонам невысокие фиолетовые горы, скалисто-отвесные, в противоположном конце их едва видно они скрыты пеленой дали. По краям ровного дна лежит снег, а в середине — эмалевая гладь темно-синего озера, тоже теряющегося вдали И на озере, близко от нашего берега, плавает большой гусь Только это белое пятно на густо-синем плавно и медленно движется — больше ни движения, ни звука, ни шелеста. Долина кажется видением, застывшим в абсолютном сне. И редкие облака в низком небе висят над ней, как привязанные.
