Бричка долго катилась по мягкой песчаной дороге, и маленький Пимпусь в конце концов уснул, утомлённый дорогой и переживаниями, которые выпали на его долю.
Разбудил его толчок; при этом он чуть не свалился с сиденья, на котором лежал, завёрнутый в тряпку.
– Тпру! Гнедой! – крикнул парнишка, правивший бричкой. – Стой! Тпру!
Гнедой остановился, тяжело дыша, и сразу же раздался басовитый лай какого-то, видно большущего, пса.
– Гав! Гав! – лаял он хриплым голосом. – Поглядите на них! Приехали и сразу катят во двор! Смотри, Гнедой, мою будку раздавишь! Что за привычка так громко щёлкать кнутом! И вдобавок, если не ошибаюсь, в бричке приехал какой-то незнакомый! Ну-ка вылезай да покажись! Сдаётся мне, что это не приличный пёс, а так, ни то ни сё, на кривых лапах!
Космаля при этих словах прямо взвился.
– Что? – залаял он тонко и пронзительно. – Что? Ни то ни сё? И вдобавок на кривых лапах? Ах ты Бурый, недрессированный! Пошёл в будку!
– Тихо, Пимпусь! – успокаивал его лесничий. – Что за лай? Бурый у себя, в своей будке, и имеет право лаять на чужую собаку.
– Что? Имеет право на меня лаять? – заливался Космаля тонким, пискливым голосом.- Я ему покажу, можно ли на меня лаять! Пустите меня к нему! Загрызу!
– Гав! Гав! Поглядите на него! – звеня цепью, отвечал басом Бурый. – Поглядите на него! Он ещё будет мне грозить! Подойди поближе, ты, гнутая мебель, сразу узнаешь, кто кого загрызёт!
– Бурый, тихо! Пимпусь, тихо! – прикрикнул лесничий. Он держал Космалю на поводке и даже шлёпнул его для успокоения.
– Только без рук! – рявкнул обиженный Космаля. Ему было не больно, но стыдно. А Бурый тут же начал издеваться:
– Вот видишь? Видишь? Получил, да?
– Ну и получил, – огрызнулся Космаля и высунул длинный красный язык. Ему стало жарко.
Между тем от дома бежали к лесничему какие-то дети и женщина.
– Кароль, дорогой! – закричала женщина, бросаясь на шею лесничему, то есть мужчине с усиками. – Как хорошо, что ты приехал!
А дети тянули лесничего за одежду и верещали:
– Папа! Папа, что ты нам привёз?
– Собачку привёз, – ответил лесничий. – Поглядите, какая хорошая собачка! Покажись, Пимпусь!
И поставил его на землю.
– Гав! Гав! – насмешливо залаял Бурый. – И это называется собака?
«Я вовсе не собака!» – хотел крикнуть Космаля, но не успел, так как дети схватили его на руки и начали гладить, приговаривая:
– Ах, какой он смешной, какой маленький! Какой у него чёрный мокрый нос! А какие длинные уши! И хвостик такой смешной и лапки! Кривые и короткие, как у крота!
