– И возвращайся поскорее! – крикнула мама. Как только отец спустился по лестнице, Космаля
вернулся на своё место, на коврик у двери, и стал размышлять, как бы ему ещё раз попасть в квартиру. Он встал на задние лапы и попытался дотянуться до звонка. Напрасно.
– Надо подпрыгнуть, – решил он.
Это оказалось нелегко. Звонок был поставлен очень высоко. Но в конце концов после нескольких неудачных попыток ему удалось ткнуть носом в кнопку звонка. Он ткнул изо всех сил и чуть не взвыл от боли. Известно – нос у собак очень чувствителен. Зато цель была достигнута. Звонок задребезжал резко, пронзительно.
– Кто там? – спросил из-за двери голос тётки Леокадии. – Кто там?
Тут же закричала мама:
– Ах, Лёля! – Мама всегда называла тётю «Лё-ля». – Лёля! Может, это Яцек вернулся!
И быстро открыла дверь. Из-за маминой спины выглядывала Боженка.
– Никого нет?! – удивилась и одновременно испугалась мама.
– Гав! Гав! – сказал Яцек. – Гав! Гав! Ведь это я, Яцек! Только так вышло, что я временно стал собакой. Но это недоразумение! Я скоро снова стану человеком! Гав! Гав!
Из его лая мама, конечно, ничего не поняла. А Божена закричала:
– Мама, наверно, звонил этот пёсик! Давай впустим его! Пусть он останется у нас навсегда!
«Мировая девчонка эта Божена», – подумал Космаля и тявкнул:
– Ну ладно! За то, что ты меня теперь защищаешь, я, когда снова стану мальчишкой, не буду таскать тебя за те два мышиных хвостика, которые ты называешь косами.
Божена не поняла его тявканья, но продолжала упрашивать:
– Видишь, мама, как он жалобно тявкает. Возьмём его!
Мама уже почти согласилась, но тут опять вмешалась тётка Леокадия:
– Неизвестно, что это за пёс! Ещё укусит кого-нибудь в доме. К тому же вон какой он грязный, и, наверно, у него блохи!
– Нет у меня блох! – рассердился Яцек. – Нет никаких блох!
И надо же! Вместо этого восклицания, полного благородного возмущения, раздалось обычное собачье ворчание, к тому же довольно грозное. Тётя разгневалась ещё больше.
– Видите? Видите? – торжествующе кричала она. – Я же говорила, что это злой и опасный пёс! Ещё укусит нас! А то и вовсе загрызёт!
Яцек готов был расплакаться. С горя он сел на задние лапы и завыл тихо и очень жалобно. Это ещё больше растрогало Боженку.
– Ах, тётя! Он просит прощения, видишь? Как хорошо он просит прощения!
Но тётя не разделяла восторга Боженки.
– Подумаешь! Этакий уродец на кривых лапах! И что тебе в нём понравилось, малышка? – пробормотала тётя. – Не видела собак покрасивей?
