Мэриан повернула голову и с любопытством посмотрела на Джералда Скоттоу. Молчаливое присутствие мальчика за спиной смущало ее. Ей очень хотелось оглянуться назад, но для этого она была слишком застенчива. Скоттоу, несомненно, казался одним из дворянчиков по терминологии Джеффри, сразу начавшего дразнить ее. Его произношение и манеры свидетельствовали о том, что он не слуга, и Мэриан предположила, что он, должно быть, родственник или друг семьи. Однако чем же он тут занимался? Такой большой красивый мужчина, с моложавым, свежим, властным лицом, напоминающий военного. Он был шатен, густые вьющиеся волосы ровными локонами касались красноватой обветренной шеи. Его глаза казались понимающими и ясными. Пожалуй, ему было за сорок, и он только начинал полнеть. Тем не менее он производил впечатление крепкого, плотного человека, мускулистого и не лишенного грации. Мэриан перевела взгляд на его большие волосатые руки на руле и вздрогнула. Ей пришла в голову мысль — разузнать, существует ли миссис Скоттоу.
— А вот и утесы.
Мэриан читала о больших утесах из черного песчаника. Подернутые дымкой, сейчас они казались коричневатыми, отступающие рядами огромных контрфорсов так далеко, как только может видеть глаз, изрезанные, отвесные, чрезвычайно высокие, круто спускающиеся в кипящие белые волны. Море, казавшееся здесь черным, смешивалось с пеной, как чернила со сливками.
— Они замечательные, — произнесла Мэриан. Она нашла широкую темную береговую линию отталкивающей и пугающей. Она никогда еще не встречала земли, настолько враждебной человеку.
— Говорят, они грандиозны, — сказал Скоттоу. — Опять же не мне судить. Я слишком привык к ним.
— А есть здесь подходящие места для купания? — спросила Мэриан. — Я имею в виду, можно ли спуститься к морю?
— Спуститься можно. Но здесь никто не плавает.
— Но почему?
— В этом море никто не плавает. Оно слишком холодное. И это море убивает людей.
Мэриан, будучи сильным пловцом, решила про себя, что все равно станет плавать.
Заходящее солнце сверкало в воде и слепило глаза. Она перевела взгляд на землю, ни на минуту не забывая о присутствии за спиной молчащего мальчика. Обнаженная известняковая пустыня отступала, поднимаясь четко очерченными уступами, формирующими низкие горбатые плато, которые лежали одно за другим, — огромные ископаемые чудовища. Несколько жалких красноватых кустиков и невысоких, склоненных к востоку деревьев орешника цеплялись за скалу, окрашенную солнцем в бледно-желтый песчаный цвет.
