— Последнее, что я помню… — повторила она, отгоняя посторонние мысли. — Я вышла на работу после того, как проболела целую неделю.
— Так, — ободряюще кивнула Маргарита.
— Тони взял отгул, а Бет опаздывала. — Рейчел подняла глаза на собравшихся и пояснила: — У нее машина сломалась.
Маргарита издала тихий возглас, словно сочувствуя неизвестной Бет, у которой сломалась машина.
— Фред и Дейл, медики со «скорой помощи», привезли «пирожка».
— Пирожка?
Рейчел посмотрела на мужчину, который сидел прямо напротив нее. От Этьена его отличали только смоляные волосы и еще более угрюмое выражение лица. В руках он держал блокнот, в котором делал какие-то пометки. Удивленно покосившись на блокнот, Рейчел пояснила:
— Обгоревший труп.
— Вы называете их «пирожками»? — потрясенно спросил другой брюнет — Бастьен.
Рейчел вздохнула. Людям, которые, так сказать, не в теме, не объяснишь, что «бессердечность» тут ни при чем. Но она все же попыталась:
— Смерть очень давит на психику. Иногда мы употребляем такие выражения, чтобы… ну, грубо говоря, не пропускать чужое горе через себя. Потому что любая смерть — это горе, чем бы она ни была вызвана — пожаром или сердечным приступом. Каждого человека кто-то любит и будет оплакивать. Мы прекрасно это понимаем, но если все принимать близко к сердцу, то просто невозможно работать.
На лицах собравшихся ясно читалось, что они мало что поняли, и Рейчел их за это не винила. Ее работа была тяжелой как с технической точки зрения, так и с моральной. Они с коллегами, как могли, старались проявлять уважение к покойным, но защитные механизмы психики никто не отменял…
— Значит, Фред и Дейл привезли обгоревшее тело, — белокурая девушка вернула разговор в прежнее русло.
— Да. — Рейчел перевела заинтересованный взгляд с блондинки на женщину, которая привезла ей одежду. Они легко могли сойти за двойняшек, если бы не разный цвет волос. Внимание снова переключилось на Этьена, и ее охватило недоумение. — Машина взорвалась, и парень умер от ожогов. Дейл и Фред ушли, а я занялась обычными процедурами и вдруг заметила, что с трупа осыпается обгоревшая кожа, словно это была вовсе не кожа, а сажа, налипшая при взрыве. Потом мне показалось, что он дышит. Я попыталась нащупать пульс, и в это время… — Рейчел растерянно умолкла. Здесь логика терялась. Не потому, что она чего-то не помнила — она вовек не забудет вонзившийся в грудь топор, — просто сейчас никакой раны не было и в помине, и выходила какая-то ерунда.
