Нерешительное, сводящее с ума топтанье перед дверью продолжалось минуты три-четыре, пока я не додумалась до того, чему поверить сначала наотрез отказалась. Но ведь можно проверить? Я поднесла ладонь к фотоэлементу, не дотрагиваясь, и мысленно приказала: "Проявись!" Ёлки-палки, передо мной и правда засиял закрывающий знак! Именно он вселял сомнение: а стоит ли входить в отсек? Я невольно покачала головой. Имбри — первый на моей памяти человек, чья энергетика позволяла работать со знаками: они действовали. Уже одно это могло стать причиной, чтобы вытащить его из комы и узнать, как он это делает и откуда вообще знает о знаках.
Вторую причину я обнаружила, наконец переступив порог комнаты. В пазы зеркала напротив койки Имбри воткнул снимок-триди: в центре он сам, по бокам прижимаются к нему тощий подросток лет четырнадцати и кудрявая девчушка, едва достающая до пояса отца. Детишек Имбри обнимал, поэтому я решила, что он им отец.
Начертанная в воздухе композиция из шести знаков позволила мне услышать слова Имбри, которые он часто обращал к снимку: "Потерпите, ребята, это последняя поездка. Вернусь — заберу вас из пансиона. Заживём, наконец, семьёй!"
Пансион. У детей, кроме отца, никого? Я далеко не сентиментальна, но всё время думать, что лишила детей надежды на семью… Для меня, одинокой, безымянной и неизвестной для себя самой, такое явно перебор.
Пришлось задержаться в отсеке, чтобы убрать все свои энергетические следы. Пришлось, хотя так и подмывало плюнуть на всё и мчаться к Имбри. Но следы убрала и вновь навесила закрывающий знак.
По дороге к нему вдруг пришло в голову, что в последнее время я слишком эмоциональна, отчего мне и приходится исправлять ошибки, сделанные сгоряча. Сначала моей жертвой стал Тайгер, теперь вот Имбри. Нет, всё-таки любое действие на будущее должно происходить на холодную голову.
В медотсеке никого не было, кроме бесчувственного Имбри, так что своё чёрное дело я провернула на очень ледяную голову. Приборы при моём появлении заволновались. Утихомирить их удалось только при помощи технознаков. Затем я "погребла" тело Имбри под тяжёлой паутиной символов (между прочим, у него интересная защита), образующих в сочетании действие самовосстановления физического тела, и вплела в эту паутину все потоки энергии, какие только смогла разыскать в медотсеке. Через пятнадцать минут после моего пребывания в кают-компании утихомиренные было приборы взорвутся, а я с удовольствием буду невинно таращиться на растерянного майора Брента. А что? Я здесь, и давно. Я ни в чём не виновата.
