Сержант швырнул Таэн колдуну, словно мешок с тряпьем. От прикосновения костлявых рук, все еще испачканных кровью, девочку наконец стошнило.
Сержант выругался, потом усмехнулся:
— Забирай на здоровье!
— Доложи Татагрес обо всем, что произошло, — распорядился колдун, и ухмылка сержанта погасла, как задутая ветром свеча.
Внизу, в трюме, охранник повернул ключ в тяжелом замке. Заржавевшие петли скрипнули, дверь открылась, из-за нее пахнуло кислым запахом заплесневелого холста. Черный колдун нетерпеливо двинулся вперед, потом выругался, и шедший за ним боцман быстро поднял фонарь повыше. Мерцающий свет озарил кипу парусов и высокого человека, прикованного к массивному кольцу в переборке. С узника сняли порванную мантию и облачили его в матросскую робу, мешковатые рукава которой почти полностью закрывали заколдованные наручники на запястьях.
Черный колдун окинул Анскиере презрительным взглядом.
— У нас для тебя есть подарочек. Откинул полу своего плаща и резко поставил
Таэн на ноги.
Девочка шагнула вперед, споткнулась и вцепилась в робу Анскиере.
— Плохи твои дела, Страж штормов, — улыбнулся черный волшебник и вкрадчиво добавил: — Ты говорил, что скорее пойдешь на костер за убийства на Тьерл Эннете, чем заключишь сделку с Татагрес. Сдается мне, ради ребенка ты передумаешь.
Анскиере не ответил, обнимая дрожащую Таэн.
Вскоре негромкая ругань и возня за дверью возвестили о прибытии двух матросов, которые приволокли связанного, вырывающегося Эмиена. Черный колдун посторонился, чтобы их пропустить.
Увидев свою сестру в объятиях Стража штормов, юноша воскликнул:
— Таэн!
В его голосе звучали гнев и отчаяние:
— Таэн, зачем ты сюда пробралась?
Девочка промолчала, и ее брат сплюнул под ноги Анскиере. Один из матросов рассмеялся.
— Ненависть кажется тебе смешной? — раздался чей-то голос за спиной моряка, и тот сразу перестал смеяться, испуганно распахнув глаза. — А может, я опоздала и пропустила какую-то шутку?
Вспыхнул неяркий лиловый свет, и в каюту вошла высокая стройная женщина. Ее прекрасное лицо обрамляли серебристо-светлые волосы, глаза под мохнатыми ресницами и по-мужски густыми бровями были того же глубокого фиолетового цвета, что и аметисты, украшавшие ворот ее плаща.
— Татагрес! — склонился перед нею черный колдун.
Женщина обошла боцмана с фонарем, небрежно оперлась о переборку и обратила сверкающий взгляд на Стража штормов и на девочку, которую тот обнимал.
— Как низко ты пал, Анскиере из Эльринфаэра. — Выговор колдуньи был безупречен.
