Мастер посмотрел на берег.
— А, Ньяма? Конечно, панамоль. Здесь почти весь крааль панамолей. Но тут работают и другие: зулу, малави, рунди…
— И вы всех знаете по именам? — удивился Рэмбо.
— Конечно, нет. Только промывальщиков. А их не так и много. Господам что-нибудь нужно?
— Спасибо, ничего. Мы переходим на прежнее место, Рэмбо сложил треногу и взял ее под мышку.
— Желаю успеха, — мастер поклонился и пошел к своему автокару.
Рэмбо и Гвари перенесли инструменты к палатке, как раз когда везли обед. Они плотно поели легли отдохнуть.
— Джон, — спросил Гвари, — ты что, даже не хочешь посмотреть на любопытного панамоля?
— На Мьонге? — спросил бесцветным голосом Рэмбо. — А чего на него смотреть? Его надо украсть.
— Что-о? — Гвари даже поднялся с кровати и посмотрел на Рэмбо. — Тоже неудачная шутка?
Рэмбо закрыл глаза.
— Послушай, — сказал он, улыбаясь, — а ведь мастер и в самом деле не знает, что у них крадут алмазы. И никто не знает, кроме членов правления синдиката, полиции и… воров с перекупщиками.
— Да нас с тобой, — добавил Гвари. — Это еще можно понять, но что ты сказал о Мьонге?
— Мы вернемся к этому позже, Пит. Ты напомнишь мне, если я забуду. А вот почему Сандерсу так понравился мой шрам? Если бы он видел все мои шрамы, он бы пришел в восторг?
— Он бы визжал от радости, — без улыбки сказал Гвари, — и у него родилась бы идея, достойная провинциального полицейского. Для начала он объяснил бы тебе, что это не шрамы, а знаки агассу: следы когтей крокодилов. А закончил бы тем, что предложил идти в крааль, чтобы стать вождем панамолей. И тогда ты бы легко раскрыл тайный союз, нашел своего сэра Джеймса, а он бы получил орден и повышение по службе. Ведь в самом деле еще совсем недавно людей с такими рубцами, как у тебя, запросто выбирали вождями племен.
Вот как! — удивился Рэмбо и даже открыл глаза. Я знал об этом, но не думал, что все это так серьезно.
— Так же серьезно, — сказал Гвари, — как если бы без рубцов тебя приняли за бестелесный дух — за человека без рода и племени. Так что радуйся.
— Я радуюсь, Пит, и думаю, что те, кто меня рубцевал, — Рэмбо потрогал на щеке шрам, — были все-таки страшнее крокодилов. Давай отдохнем. Я уже сплю, Пит.
Гвари удивленно хмыкнул: он никак не мог поверить, что можно так вот, мгновенно засыпать и так же мгновенно просыпаться — будто и не спал. Он закрыл глаза и решил сразу же уснуть. И чем больше он думал об этом, тем дальше уходил от него сон. Он уснул только тогда, когда прислушался к спокойному дыханию Рэмбо.
