— Значит, останешься? — спросил он.
— Останусь, — кивнул головой Вильчур.
— И будешь людей лечить? — Наталка потянула его за рукав.
— Буду.
— Так и пристройку надо заново привести в порядок, — заметил Виталис.
— Там выбиты два стекла, — вставила Ольга, — может, я сбегаю за стекольщиком в городок?
— Иди ты со своим стекольщиком! — возмутился Василь. — Не в пристройке же он будет жить, а в комнате.
— И правда, — подтвердила Ольга.
Вильчур улыбнулся.
— Нет, я не хочу. Буду жить только в пристройке, я к ней так привык, мне было там так хорошо. Лучшего жилья мне не нужно, а вообще-то у меня большие планы, ого-го, какие планы… У меня осталось немного денег, и я думаю поблизости построить домик, оборудовать в нем амбулаторию, поставить две-три кровати для тех больных, которых сразу после операции на телегу положить нельзя…
— Это как бы больница, — отозвалась Наталка.
— Да, как бы, — подтвердил Вильчур. — Только маленькая, для местных нужд.
Этот проект удивил и обрадовал всех. После долгого молчания Прокоп сказал:
— Бог подсказал мне принять тебя тогда на работу. Я уже даже не знаю, не могу подсчитать всего того добра, которое ты для меня сделал…
— Какое там добро, — перебил его Вильчур.
— Не отрицай, не отрицай — с уважением продолжал мельник. — До конца дней своих не расплачусь с тобой за то, что не оставил его инвалидом, что спас его, что, не искушая Божью милость, я могу теперь спокойно в гроб лечь, зная, кому нажитое за всю свою жизнь оставить. Но для меня важно не только то добро, которое я получил от тебя, важно и то, что соседям объяснил, не имея от этого никакой выгоды. Это благодаря тебе люди уже не смотрят косо на мой дом, а кто с тракта оглянется, тот и скажет: тут жил тот знахарь, тут людей лечил… А сейчас я слышу, что ты хочешь бросить город и большие заработки, чтобы вернуться сюда. Удивительный ты человек, святой человек. Не один гость тут так говорил…
— Не говори лишь бы что, Прокоп, — весело прервал его Вильчур. — Много таких людей, как я. Вот и пример есть. Со мной приехала одна девушка-доктор. Она хотя и молодая, и не знала вас, и не было у нее моей привязанности к вам, но как только узнала, что я сюда еду, хочу остаться здесь, сама согласилась помогать мне.
— А где она? — вскочил Василь, выглядывая в окно.
— Она осталась в Радолишках, в гостинице.
Зоня пожала плечами и несмело, но с явным недовольством заметила:
— А раньше тебе никакой докторши не нужно было… Моей помощи или Наталкиной достаточно было.
