Каттер посмотрел на старшего помощника, спокойный и невозмутимый.
— Старший помощник Мейсон, могу я спросить, почему вы снизили скорость до двадцати четырех узлов?
— Впереди шторм, сэр. Регламентирующие правила компании предписывают, чтобы в первую ночь пассажиры имели возможность адаптироваться к открытому морю путем…
— Я знаю, что предписывают регламентирующие правила, — перебил Каттер. Капитан говорил медленно, негромко, но голос его почему-то звучал более устрашающе, чем рев сирены. — Увеличьте скорость до тридцати узлов, — отдал он распоряжение рулевому.
— Есть увеличить скорость до тридцати узлов, сэр, — безжизненно-нейтральным голосом отозвался рулевой.
— Мистер Виго, можете возобновить свою вахту.
— Есть, сэр.
Каттер продолжал, сверля Мейсон пронизывающим взглядом:
— Коль скоро речь зашла о регламентирующих правилах, от моего внимания не укрылось, что вечером один из офицеров судна был замечен выходящим из пассажирской каюты.
Капитан сделал паузу, чтобы подчеркнуть важность сказанного.
— Имел место сексуальный контакт или нет — значения не имеет. Все мы знаем запреты в отношении панибратства экипажа с пассажирами.
Со сцепленными за спиной руками он сделал медленный поворот, по очереди заглядывая в лицо каждому офицеру, и вновь остановился глазами на Мейсон.
— Позвольте напомнить, у нас здесь не «Любовная лодка»[24]. Такого поведения я не потерплю. Пусть пассажиры сами отвечают за собственное неблагоразумие, но моя команда не имеет права позволять себе подобные вольности.
Ле Сёр с изумлением заметил, что румянец на лице Мейсон стал гораздо ярче.
«Не может быть, чтобы она, — подумал Ле Сёр. — Не тот это человек, что стал бы нарушать правила».
Дверь отворилась, и на мостик вошел Патрик Кемпер, начальник службы безопасности судна. Увидев Каттера, он направился прямо к нему.
— Сэр, я…
— Не сейчас, — оборвал его тот, и Кемпер умолк, не договорив.
На каждом большом круизном судне, где служил Ле Сёр, главной обязанностью капитана считалась поддержка светской болтовни с пассажирами, председательство за капитанским столом во время долгих веселых обедов и вообще официальное представительство пассажирского лайнера. Старший же помощник, номинально являясь вторым лицом в команде, по сути, являлся первым — именно на нем лежали оперативные функции. Но Каттер имел репутацию человека, презирающего роль свадебного генерала, и, судя по всему, намеревался следовать своим принципам на новом месте работы. Офицер старой школы, бывший командор Королевского флота, родом из титулованной семьи, как предполагал Ле Сёр, он продвинулся по службе дальше, чем позволяла его компетенция. Несколько лет назад место капитана «Олимпии» досталось давнишнему сопернику Каттера, и с тех пор это обстоятельство не давало ему покоя. Чтобы получить командование на «Британии» — которое по праву должно было достаться Мейсон, — Каттер нажал на тайные пружины, пустил в ход свои связи, и дальнейшие его намерения сделались очевидны. Он собирался предпринять все, дабы первый трансатлантический рейс самого большого пассажирского судна стал решающим поворотом в его карьере. Сюда входило также намерение перекрыть установленный год назад рекорд «Олимпии», которая совершила самый быстрый в истории переход через Атлантику. Шторм ему не помеха, мрачно подумал Ле Сёр, непогода только укрепит его решимость. Круизные суда бегут от бури, но настоящий океанский лайнер смело с ней борется.
