— Что вы здесь делаете?
От шока горничная не сразу обрела дар речи.
— Извините, мисс. Прошу вас… я просто пришла разобрать постели… — Восточноевропейский акцент от волнения сделался сильнее, женщина неотрывно смотрела на скальпель; на лице ее читался ужас.
Грин сунула скальпель обратно в футляр и вернула его в сумочку. Затем протянула руку к телефону, намереваясь вызвать охрану.
— Нет! — вскричала горничная. — Пожалуйста! Они высадят меня в ближайшем порту, оставят в Нью-Йорке, без всякой надежды добраться домой!
Констанс в нерешительности застыла с телефонной трубкой, с опаской взирая на горничную.
— Простите меня, — запричитала та. — Я пришла разобрать постели, положить шоколад на подушку. А потом увидела… увидела… — И указала рукой на книгу, которую уронила.
Констанс опустила взгляд. К ее вящему удивлению, это оказался тонкий томик стихов Анны Ахматовой.
Девушка не вполне понимала, зачем взяла эту книгу с собой. История томика, как и шлейф воспоминаний, была мучительна для Констанс. Даже смотреть на книгу сейчас оказалось тяжело. Быть может, она возила ее с собой, как кающийся грешник носит на себе власяницу, надеясь болью искупить грехи.
— Вы любите Ахматову?
Женщина кивнула.
— Когда я сюда приехала, то не имела возможности взять с собой книги. Мне так их не хватало. А потом, разбирая постель, я увидела… увидела ваши. — Горничная с усилием сглотнула.
Констанс все так же отстраненно процитировала, глядя на нее:
— «Я зажгла заветные свечи, чтобы этот светился вечер…»
Не отрывая глаз от хозяйки номера, женщина отозвалась:
— «И с тобой, ко мне не пришедшим, сорок первый встречаю год».
Констанс отступила на шаг от телефона.
— Дома, в Беларуси, я преподавала русскую литературу. На русском, конечно.
— В средней школе?
Горничная покачала головой:
— В университете.
— Вы университетский преподаватель? — удивленно спросила Констанс.
— Была. Я потеряла работу… как и многие другие.
— И теперь работаете на борту судна… горничной?
Женщина печально улыбнулась.
— Такова судьба многих из нас. Мы часто теряем работу. Вернее, в нашей стране не хватает рабочих мест. Кризис.
— А ваша семья?
— У моих родителей была ферма, но правительство ее конфисковало, из-за радиоактивных осадков. Чернобыль, понимаете? Радиоактивное облако пошло на запад. Десять лет я преподавала в университете русскую литературу, а потом потеряла работу. Затем услышала, что на большое судно набирают прислугу, и вот приехала. Теперь работаю и отсылаю домой деньги
