Сразу привлекает к себе внимание факт, что, начав формироваться довольно рано — с XIII–XIV веков, — национальное самосознание белорусы приобрели только в XIX веке, когда появилась собственно белорусская литература и когда идеи национального освобождения вылились в восстание 1863 года. А что же происходило на этой земле на протяжении шести веков? Все опять упирается в необычность местонахождения белорусов (литвинов) в пространстве и времени. Восточные славяне выковывались (в широком смысле) на границе Леса и Степи, отсюда, вероятно, их особая динамичность, здесь коренятся первопричины их миграционных путей. А западная ветвь восточнославянского древа (белорусская) подпала под сильное воздействие двух родственных, но тем не менее враждебных конфессий: западно- и восточнохристианской. Постоянное столкновение этих конфессий придавало белорусам, во-первых, особую ментальность, а во-вторых, создавало хорошую питательную среду для идеи религиозной унии. Надо учитывать, что идея унии всегда инициировалась со стороны Ватикана, она рассматривалась им как первый шаг к католизации многих миллионов белорусов и украинцев. Православная же церковь ожесточенно сопротивлялась унии, справедливо видя в ней отрыв этих же миллионов от истинной церкви.
Но вернемся к размежеванию в белорусском обществе. Родовитая шляхта, в руках которой была власть (не только светская), в зависимости от обстоятельств ориентировалась на восток или на запад — там и привилегии, и деньги, и великие дела. Вспомним, сколько славных имен белорусского происхождения составили гордость польской или русской культур: Симеон Полоцкий, А. Мицкевич, М. Каялович, М. Огиньский, А. Ментиков, М. Глинка, — их множество. Но дело даже не в этом. В связи с непрестанной борьбой восточного и западного начал происходило распыление центральной власти, и великие князья вынуждены были идти на одну унию, вторую, третью. С 1385 года (Кревская уния) до 1596 (Брестская) было провозглашено целых шесть уний, и самая важная из них Люблинская (политическая) 1596 года. Все эти унии искали согласия, а на деле создавались новые Сцилла и Харибда — для белорусов. И, тем не менее, народ существовал, В чем причина? А в том первоначальном соединении, из которого вырастает этнос. Сплав кривичского, дреговичского и радимичекого племен с угро-финскими и балтскими элементами оказался жизненно перспективным и крепким. Этническая сопротивляемость белорусов позволила им остаться белорусами и в разных конфессиях, и в разных государствах. Но издержки, которые накапливались с каждым историческим промежутком времени, очевидно, достигли своей критической массы. В конце XX века белорусский народ почти утратил свой язык, а язык, по выражению одного из основателей белорусской литературы Ш. Ядвигина, — это «кровь народа». Значит, переливание крови произошло? Не будем спешить ставить точку. В данном случае наша задача как можно глубже осознать прошлое, чтобы с его помощью овладеть будущим.
