— Ты знаешь кого-нибудь здесь? — спросил Ульфельд.
— Да, в гостинице «Золотой лев», — начал Локридж и осекся.
Всадник положил руку на рукоятку меча. Локридж понял, в чем дело, и проклял диаглоссу. Вопрос был задан по-датски, Локридж бессознательно ответил на том же языке.
— Англичанин, говорящий сразу на немецком и датском? — проговорил Ульфельд. Его глаза заблестели. — Или человек графа Кристоффера? — с угрозой спросил он.
— Нет! — засуетился Локридж. — Просто я жил в Дании и Германии…
— Скорее всего, — предположил Ульфельд, — в Любеке.
Хотя в голове у Локриджа все перепуталось, он все же сумел понять, в чем дело, вспомнив историю. Любек подчинялся Ганзейскому союзу, вероятно, Кристофферу — графу, который именем прежнего короля незаконно начал войну.
— Но ты говорил про какого-то почтенного человека, способного опознать тебя? — продолжал датчанин. — Кто это?
— Его зовут Гаспар Флиделиус, — отважился Локридж.
— Ах, этот! — гнев Ульфельда прорвался наружу. Его лошадь захрапела и встала на дыбы. Сержант сделал знак ландскнехтам, и те сомкнулись вокруг беглецов.
«О, Господи, — простонал Локридж про себя. — Мне надо было сначала выяснить, кто скрывается под этим именем».
К Ульфельду вернулась невозмутимость.
— Так ты говоришь — гостиница «Золотой Лев»?
Локриджу ничего не оставалось, как стоять на своем.
— Да, мой господин. Так мне сказали. Хотя, может быть, его там сейчас нет. Я не был в Дании много лет и плохо представляю, что происходит в стране. На самом деле, я незнаком с Гаспаром. Мне назвали его как человека, способного помочь наладить здесь торговлю. Если бы я был лазутчиком, то неужели бы отважился открыто прийти в город?
— Если бы ты был настоящим купцом, — парировал Ульфельд, — то имел бы рекомендательные письма. Где они?
— У него кошелек набит золотом, — издевательски сказал сержант. — Он пытался подкупить нас.
— Самое время отправиться в гостиницу, — сказал Ульфельд. — А там посмотрим.
Его взор упал на Ори. Она выпрямилась, не опуская глаз.
— Девчонка родом из Дитмара, я уверен. Никакая другая простолюдинка так не заносится. Мой отец из этих мест, он умер там еще при короле Гансе. Может быть, этой ночью…
Локридж сжал кулаки.
Появилось еще несколько пеших воинов. Ульфельд приказал отвести пленников в гостиницу и поскакал вперед.
Вблизи Виборг оказался менее привлекательным. Улицы — узкие проходы между домами, где в кучах отбросов рылись свиньи. Людей почти нет — правда, может быть, потому, что время позднее. Он увидел мастерового, сгорбившегося от изнурительной работы, служанку с корзиной хлеба, прокаженного с трещеткой, телегу, запряженную быками. Очертания быстро таяли во мраке, сгущавшемся между домами. Упали первые капли дождя.
