— Ты меня понимаешь? — спросила Сторм.
— Да, естественно… — он запнулся на полуслове. Язык, на котором он ответил, не был английским! И никаким другим из знакомых ему языков!
Сторм рассмеялась:
— Береги свою диаглоссу. Ты поймешь, что она ценнее оружия. Диаглосса — устройство с молекулярным кодом, — продолжала Сторм по-английски. — Оно хранит в памяти основные языки и важнейшие обычаи эпохи и зоны — в данном случае, северной части Европы, простирающейся от области, которая будет называться Ирландией, до будущей Эстонии. Кроме того, этот прибор вмещает сведения о Крите и Иберии. Диаглосса использует энергию человеческого тела, словом, в дополнение к нашей собственной памяти мы получаем еще одну — искусственную… А теперь давай-ка завтракать!
Локридж был только рад погрузиться в простые заботы походной жизни. В пакетах, помимо одежды, оказались консервы — и, как выяснилось, на редкость вкусные.
Либо в пищу были добавлены стимуляторы, либо сыграл свою роль свежий воздух, но так или иначе Локридж взбодрился. Он разбросал угли, засыпал кострище, и когда Сторм заметила: «А ты, оказывается, умеешь заботиться о том, что тебя окружает», — почувствовал, что готов сразиться с медведем.
Она показала ему, как работает механизм управления входом в туннель. Они спрятали прибор и прежнюю одежду в дупле дерева. Только ружья оставили при себе. И, наконец, пустились в дорогу.
— Мы направляемся в Эвильдаро, — сказала Сторм. — Я никогда не была там до сих пор. Это портовый поселок, и в нынешнем году здесь Должен появиться иберийский корабль.
Диаглосса подсказала Локриджу, что слово «Эвильдаро» было усеченной формой более древнего названия, означающего «Дом Морской Матери». Та, Чьим именем освящалась деревня, была воплощением Охотницы. Жители Эвильдаро обитали здесь уже многие века, будучи потомками племени, охотившегося на северных оленей, и появились на территории Дании вслед за отступающим ледником. Когда оленьи стада переместились в Швецию и Норвегию, людям пришлось изменить образ жизни. Несколько поколений назад они занялись земледелием, многое переняв у пришлых племен, однако по-прежнему поклонялись Той, Чьи волосы омыты дождем, Которая проглотила землю — и вместо земли появилась вода, и по воде можно было плавать на лодках, Той, Которая поедала мужчин и Которая давала рыбу, и устриц, и тюленей… Когда-то племя ютов, не почитавшее Ее и приносившее жертвы мужским богам, нарушило мир и… — но тут Локридж перестал внимать чужим воспоминаниям, навязанным ему приборчиком. Они отвлекали его от действительности и от этой женщины.
