— Скажи, — спросил он, — а эта Истар — она ваша жрица?
— Да, конечно. Ей-то тебе и нужно позвонить. Но не раньше полудня, я думаю. Она поздно вернется с охоты, а потом будет долго спать, и, какой бы важной птицей ты ни был, она не поднимется с кровати.
— А эти лесные дикари? Кто они?
— И откуда ты только взялся?.. Шастают по лесам, подбираются к деревням, чтобы стащить курочку или наброситься из засады на любителей побродить в одиночку. Честное слово, даже не знаю, какая муха меня укусила, когда я пустила тебя в дом, приняв за лесного дикаря. Наверное, сижу как клуша, все одна да одна, вспомнила Олу, да и… словом, чего говорить, правильно, что их убивают. Нужно их всех вытравить, а то ведь их жизнь тоже уходит в землю… Слушай, и чего это Богиня не могла нас сделать получше?
«Да, — с грустью подумал Локридж, — могла бы уж постараться…»
Все это он уже видел. Он помнит знакомого рабочего две тысячи лет назад, растерянного, бессильного. Его уволили, потому что тот не смог переквалифицироваться на работу с компьютером. Как же поступали с лишними людьми во все века? Если ты Реформист, то силой подчиняешь их военной дисциплине, превращаешь в вечных солдат. Если ты Хранитель, то держишь их, как скотину, на правах невежественных рабов, а некоторых для развлечения превращаешь в дикарей, прикрываясь религией… Нет, самое ужасное в том, что Хранители сами во все это верят.
Ты ведь веришь, Сторм?
Он должен во всем разобраться.
Сквозь звон в ушах до него смутно доносилось бормотание женщины:
— Пусть я грешница, но Олу сделал меня святой, пока не выберут следующего слугу. Это он, наверное, попросил меня открыть тебе дверь. А кто же еще? — Она с неожиданным воодушевлением добавила: — Незнакомец, ведь я помогла тебе. В благодарность не устроишь ли ты, чтобы я хоть одним глазком увидела Кораш? Моей бабке однажды довелось ее повидать. Она пролетала прямо над нашими местами, и волосы у Нее были чернее ночи. Бабка частенько вспоминала Богиню, о да, за шестьдесят лет не забыла! Эх, если бы мне хоть разок на нее посмотреть, я бы умерла счастливой.
— Что? — вяло переспросил Локридж, утопая в вязком тумане усталости и хмеля, но тут же заставил себя встряхнуться: — И Богиня была такой же? Так давно?
— А то как же! Богиня бессмертна.
Здесь что-то нечисто. Видимо, ей удается сохранять молодость, манипулируя постоянными перемещениями через временной барьер. Бранн говорил, что противодействует ей на протяжении всей истории — а ведь это дорогостоящая забава: немногих удается снарядить для путешествий во времени. Лидерам Хранителей иногда приходится проводить по несколько лет в каждой эпохе… Но есть ли этому предел?
