— Но мне что-то подсказывает, что павших духом у нас сегодня не будет, — бодро воскликнула она.
Все ее печали мгновенно снова навалились на Лиссу.
— Как бы не так. Я же говорила тебе, что сдаюсь. Если уж не могу заполучить Роума, то не хочу никого. Знаешь, я так его люблю, просто не знаю, что делать. А он, — она вынуждена была сглотнуть, чтобы голос не пресекся, — он не любит меня. И собирается найти мне в мужья другого мужчину! Представляешь?
Анни ободряюще похлопала подругу по плечу.
— Может быть, все не так плохо, как кажется. Почему бы тебе не зайти и не взглянуть самой?
Лисса разочарованно смолкла, не найдя в Анни моральной поддержки, и последовала за подругой в дом. Войдя, она положила все, что держала в руках, на маленький столик в прихожей.
— Ладно, где Мелли?
— Тихо! — шикнула Анни. — Я же сказала: потише! Мелли на кухне со свей новой нянькой.
— Ты нашла кого-то еще сидеть с ней? — вопреки рассудку задетая за живое таким предательством, Лисса постаралась, чтобы ее голос не выдал разочарования.
— Не беспокойся, — поспешила успокоить ее Анни, — это только на один раз. Но это нечто такое, что ты просто обязана увидеть!
Лисса послушно вслед за Анни подошла к порогу кухни. И застыла от увиденного.
Роум.
Он с большим старанием перемешивал что-то подгоревшее на плите — о чем свидетельствовал запах — в то время как Мелли, прильнув к его ноге, задавала глубокомысленные вопросы, на какие только способны двухлетние малыши.
— Ты что-то вкусное готовишь, дядя Лоум?
— Не знаю, Тыковка, надеюсь, что вкусное.
Случайная оговорка наполнила глаза Лиссы слезами. Что должна она сделать, чтобы он снова так ее назвал?
— Я Мелли, я не тыковка, — важно поправила девочка.
Роум улыбнулся малышке.
— Это неважно. Мне было сказано, причем весьма авторитетным лицом, что все леди любят, когда их называют так же, как овощи.
— Не люблю тыковку!
— Да? — Он со всей серьезностью посмотрел на крошечную помощницу. — А какие овощи ты любишь?
Мелли скорчила гримаску, от которой Лисса едва не расхохоталась.
— Я люблю кечу. И голосек.
— Не думаю, что «кетчуп» такое уж хорошее имя. А может быть… Если я буду звать тебя Душистый Горошек? Звучит, по-моему, неплохо, — сказал Роум.
— Душистый Голошек? — Мелли задумалась. — Да! Я — Душистый Голошек! — Она крепко обняла ноги Роума, лишив его равновесия.
Пытаясь удержаться на ногах, он взмахнул правой рукой, в которой держал ложку. Капли томатного соуса разлетелись в стороны, украсив собой стены и шкафы.
