В степи раскрыла роза свой шатер.
И с розой встретясь, розов стал простор,
Как любящих счастливые черты,
Улыбчивы весенние цветы.
Стяг желто-алый миром сотворен,
Его соткали роза и пион.
Вплетаясь в соловьиный пересвист,
Сад шелестит, лепечет каждый лист.
Жемчужины росы растенья пьют
И зеленеют, словно изумруд,
Тюльпана огнецветного цветок
Скрыл в сердцевине траурный ожог.
И локоны фиалки расплели,
Склоняясь на лугу к стопам Лейли.
В бутоне розы волею судьбы
Запрятаны колючие шипы.
А роза, уподобившись рабе,
Атласную одежду ткет себе.
На водной глади лилии листы
Раскиданы, как пленников щиты.
Лейли в саду, и все цветы спешат
Ей подарить пьянящий аромат.
Самшит кудрявый ветви долу гнет,
Гранат до срока наливает плод.
Томления исполненный нарцисс
Свой взор стыдливо опускает вниз.
Под солнцем искрясь, словно кровь из ран,
Расцветший пламенеет аргаван.
Серебряной росистою рекой
Обрызганы жасмины и левкой.
Для поцелуев рдяные цветы
Открыли розы, девственно чисты.
Разъял касатик истомленный зев,
Свой язычок, как синий меч воздев.
Смолк ворон ночи, прикусил язык,
И щебет утра стал разноязык,
Турач порабощенный, словно раб,
Сжег собственное сердце, как кебаб.
На всех чинарах — вестники зари —
Заворковали глухо сизари.
И как Меджнун, певец любви своей,
Зарокотал, защелкал соловей.
Когда царица роз открыла взор
И на заре покинула шатер —
Все розы восхищенно расцвели,
