Не знаю, что он предполагал, но увиденное его явно удивило. Не сумел скрыть эмоции — значит сильно потрясло. В какой-то мере это льстило — я вызываю сильные эмоции у такого красавца и пусть не совсем такие, как хотелось… Какое же у него смешное выражение!
Опять приступ. Я закачалась и стала заваливаться набок.
"Теперь искупаюсь полностью. Прощай относительная чистота, здравствуйте перхоть и чесотка…"
Но вместо холодной лужи ощутила скользкую ткань и нечто стальное, царапнувшее скулу.
Я скосила глаза. Бедный парень словил падающую меня ценой вымокших джинсов.
И тут мне стало стыдно… правда совсем чуть-чуть.
Отдельными частями мозга я пыталась заставить тело двигаться. Тело отвечало веселым похрюкиванием в чужую куртку.
Демм тихо спросил:
— Все хорошо? — Я положительно икнула, но меня не поняли. — Тебя не ранили?
Хотела бы я ответить… Я боднула его в грудь. Как мне казалось, положительно. Воспользовшись его беспомощным положением, я подтянулась и зарылась лицом в ранее запримеченный вырез куртки. Тепло… и мне сейчас все равно, что так делать неприлично. Парень с точностью до полутона повторил мой "ик". Потом извинюсь.
Смех, наконец, прекратился.
Тепла не хватало.
"Так будет он вынимать меня из лужи или нет? Если нет, то пусть уходит сразу и не соблазняет теплом. А вот если да, то…"
Я возмущенно засопела ему в шею. Понимай, как хочешь, но желательно, как надо. Скоро моя обычная температура в тридцать шесть и два убавится вдвое.
Еще один плюх, что-то железное звякнуло о камень. Демм медленно поднимался, прижав меня к себе одной рукой. Я якорем тянула ко дну лужи. Как всегда, грубая сила взяла верх, в прямом смысле. Придав моему телу более менее вертикальное положение, он вздохнул, решаясь. На что, я поняла слишком поздно. Этот предатель внезапно пропал. Я мешком ухнула вниз и была ловко подхвачена его спиной. Спасибо, конечно, но можно и предупредить.
— Держись крепче.
Не раздумывая, я крепко, насколько могла, ухватилась за шею, а он поддержал меня за ногу. Одну…
Так и шли: я прилагала жалкие накопленные силы, чтобы не сползти и он — небрежно удерживал одной рукой меня, а другой трепетно прижимал свой драгоценный меч. (Меня бы лучше так нес, я же падаю-ю-ю!)
Дрожь проходила, Демм на время дороги стал для меня чем-то вроде большой ходячей печки. Ноги отогрелись и вроде шевелились. Скоро меня разморило и я уронила подбородок ему на плечо.
Находясь на пороге между сном и явью, мое тело необычайно четко ощущало окружающие вещи.
