Да, мама, — призналась Мади, — я ничего им не сказала. — И, обращаясь ко всем нам, объяснила — Я не хотела вам ничего говорить до последнего момента. Я надеялась, что когда все уже будет решено и подготовлено, вы не сможете отказаться от поездки…
Ты за кого нас принимаешь? — возмутился Бифштекс. — Мы что, предатели, по-твоему?
Мне очень жаль, — сказала мадам Шарве, — но в этом году мы не сможем жить в гостинице, особенно на курорте: там всегда все дороже. Весной мы потратили все наши деньги на машину. Ничего страшного, мы покатаемся по окрестностям Лиона, а Мади поедет на несколько недель к бабушке в Воньерэ.
Ну что ж, — отозвался Корже, — тогда и мы не поедем на море. Поставим палатку рядом с Воньерэ.
Воньерэ! — вздохнула Мади. — Это деревушка километрах в двадцати от Лиона. Там даже искупаться негде. Вы умрете со скуки. Нет уж, лучше поезжайте на море без меня…
Мы растерянно молчали. Кафи обеспокоенно смотрел то на нас, то на Мади.
— Мне действительно очень жаль, — повторила мама Мади. — В любом случае мы бы не нашли места в гостинице. На курорте комнаты надо заказывать за месяц.
Итак, наш прекрасный план рухнул… Мы уже собирались уходить, но тут Кафи навострил уши, услышав на лестнице чьи-то шаги. Это возвращался с работы мсье Шарве. Он был в кепке, украшенной буквами «ТОЛ» («Трамваи и омнибусы Лиона»). И омнибусы, и трамваи уже давным-давно исчезли из нашего города ткачей, их заменили быстрые и бесшумные троллейбусы, но транспортная компания, в которой работал отец Мади, не стала менять название.
Мсье Шарве знал всех нас, включая Кафи, которого он погладил по спине. Повесив кепку на вешалку, отец Мади обратился к нам:
Ну что, ребята, что с вами? У вас ведь каникулы, что вы такие грустные?
Это из-за нас, папа, — быстро ответила Мади. — Они хотели поехать на море, но теперь не едут из-за меня.
Вы хотели отправиться к морю? — переспросил мсье Шарве. — Отличная мысль! Газеты обещают жару в конце месяца. В Лионе невозможно будет дышать… А где вы собираетесь там жить?
Мы хотели купить палатку, — сказал Гиль.
Правильно, с палаткой проблем не будет. Так зачем оставаться здесь? Мади не обидится, если один раз вы съездите без нее.
Вот-вот, папа, именно поэтому я не хотела им ничего говорить.
Все снова замолчали. Шарве посмотрел на дочь и под маской равнодушия разглядел глубокое разочарование. Потом он вдруг заявил:
На самом деле выход есть.
Какой, папа? Говори скорее!
Я только что узнал, что смогу взять отпуск не в сентябре, а в августе. Мы собирались в Воньерэ, но… почему бы нам тоже не заняться туризмом?
