В нескольких кабельтовых от байдарки шлюпка резко отвернула и в двадцати морских саженях от них остановилась.
— Эй, на байдарке! — крикнул офицер в мегафон.
— Да? — ответил Мишель.
— Куда следуете?
— На остров Мавров.
— Поворачивайте назад!
— Почему?
— Запрещено!
От изумления Мишель онемел. Машинально он держал руль так, чтобы не удаляться от шлюпки.
— С каких это пор? — наконец крикнул он. — Мы были там на прошлой неделе…
— На прошлой неделе было разрешено, а с сегодняшнего утра запретили! Приказ Адмиралтейства! Вы что, молодой человек, не читаете объявлений в порту? Я вижу, вы моряк с разбитого корыта, не так ли?
— Я не знал, что эти объявления нас касаются. Я думал, они только для рыбаков.
Шлюпка медленно подходила ближе.
— Напрасно вы так думали, молодой человек! — ответил офицер. — Если бы вы их читали, то знали бы, что до нового распоряжения всем гражданским лицам строго запрещено появляться в радиусе пятнадцати миль от острова Байи! Так что вы сейчас находитесь в запретной зоне.
Слова моряка повергли экипаж байдарки в глубокое уныние. План, который они вынашивали в течение двух недель, мечты о нескольких прекрасных днях на острове Мавров — все это было перечеркнуто жестоко и бесцеремонно.
— Что же нам теперь делать?.. — растерянно произнес Мишель.
— Сделать поворот через левое плечо, и немедленно! Иначе… я вас потоплю!
Офицер улыбнулся, произнося это. Мишель размышлял. Как и все в окрестностях, он знал, что остров Байи, уже несколько лет закрытый для гражданских лиц, стал французским Байконуром — важным центром запуска ракет. Запрет, который был только что объявлен, мог означать лишь одно…
— Ракету будете запускать? — спросил Мишель.
— Я не посвящен в подобные вопросы! — резко ответил моряк. — И к тому же это вас не касается! Покиньте эту зону незамедлительно — вот все, что я могу вам сказать!
Мишель нажал ногой одну из педалей, одновременно ослабив тросы; Даниель помогал ему. Паруса опали и заполоскались, пока байдарка разворачивалась в обратном направлении.
Мотор на шлюпке взревел; трое моряков умчались, чтобы продолжить патрулирование запретной зоны.
— Кажется, газеты правы, — сказал Даниель. — «Прометей» — это не выдумка!
— Меня сейчас больше ветер интересует, — буркнул Мишель.
Даниель намекал на недавние статьи в прессе, в которых рассказывалось — в весьма туманных выражениях, приличествующих такого рода конфиденциальным темам — о некоем исключительно важном эксперименте, который должен осуществиться в самые ближайшие дни. Газеты упоминали даже название этого эксперимента — «Прометей» — и утверждали, что он будет иметь огромное научное значение.
