— Говорю, грозой бы, что ли, или ураганом... — повторил Еремин.
— Это бы здорово! — сказал Виктор.
— Вам все понятно? — возвысил голос Чапинский.
Никто ему не ответил, а он упоенно продолжал:
— Вот и хорошо. И еще одно имею сообщить. Вашего председателя Ереминауправа освобождает от обязанностей старшины сельхозпредприятия, или,по-вашему, колхоза. За самовольный раздел хлеба он по германским законамвоенного времени подлежит расстрелу, однако господин военный комендантсчел возможным великодушно оставить его пока в качестве заложника номеродин. — Чапинский косо бросил взгляд в сторону Сидора и медленно,отчетливо добавил: — Господин военный комендант назначил старостой в вашудеревню Якова Буробина. Вы его знаете, это ваш человек, — и он указалрукой на щуплого мужичка с маленькими бесцветно-водянистыми глазами.
Яков вышел вперед, снял старый картуз с блестящим лакированнымкозырьком и поклонился присутствующим.
Марфа с недобрым любопытством уставилась на него.
— Ну, чего впилась, аль не узнаешь? — не выдержав ее взгляда, сказалЯков.
— Как не узнаю, Яков Ефимович, ты же наш, местный!
— Ну, то-то, и не пяль глазищи, я ведь не какая-нибудь заморскаяптаха. — И, входя в свою новую роль хозяина селения и обращаясь уже ковсем, заявил с неожиданными властными нотками в голосе: — Слышали всегосподина Чапинского? Это приказ боевой, военный, по указанию фюрера.Завтра чем свет за работу. Пять пудов на каждого человека — вот норма.Принимать зерно буду лично сам. Понятно?
И опять собрание ответило гробовым молчанием.
— Ну, вот и прекрасно... А теперь — марш по домам! — скомандовалЧапинский.
* * *
Была уже полночь, а Борис Простудин все ворочался с боку на бок впостели и никак не мог заснуть. «Фашисты грабят страну, превращают нас врабочий скот. И почему я должен на них работать? — с возмущением думалон. — Вот подберу себе надежных ребят и уйду в лес, буду воевать.Интересно, как посмотрит на это комсорг? Надо сейчас же выяснить...» Онсоскочил с кровати и начал быстро одеваться.
— Ты куда? — спросил со своего места дед.
— Спи, дедушка, спи. Я на минутку к Вале Скобцовой, — ответил Борис итут же скрылся за дверью.
Разбуженная резким стуком, Валя мигом подлетела к окну.
— И какому это бесу не спится ночами? — не поднимаясь с кровати,проворчала ее мать.
Стук повторился.
— Кто там? — спросила Валя.
— Это я, Борька.
— Безумный, и надо же так напугать! — раскрывая окно, сказала Валя. —Что случилось?
— А ты разве не знаешь? Приказано завтра убирать хлеб и сдавать егонемцам. Нам надо что-то делать.
