Купер жил на десятом этаже дома на Парк-авеню. Это были двухэтажные апартаменты с выходом в расположенный на крыше сад. Я ожидал увидеть слугу, но Купер встретил меня лично — по-домашнему и без пиджака.
— Входите, входите, — галантно пробасил он. — Торопиться не будем, эту прелестную зелено-голубую даму надо разместить с толком. Хотите виски? Или лучше кофе?
— Спасибо. Кофе с удовольствием выпью.
— А я виски. В такую жару это единственно разумное решение.
Я не стал ему возражать. В квартире было очень прохладно — здесь царила искусственная, слегка отдающая могильной стылостью атмосфера, создаваемая воздушным охлаждением. Окна были плотно закрыты.
Купер осторожно вызволил картину из бумаги. Я осмотрелся. Обстановка в комнате по преимуществу французская, Людовик XV, почти сплошь миниатюрные и очень добротные вещи, изящные, много позолоты, плюс к тому два кресла итальянской работы и небольшой, но великолепный, желтого дерева, венецианский комод. На стенах полотна импрессионистов. Я был поражен. Вот уж не думал, что у Купера столь изысканный вкус.
Он установил Дега на стул. Я приготовился к нападению; кофе был предложен неспроста, это я понял сразу.
— Вы действительно были ассистентом в Лувре? — начал он.
Я кивнул — не мог же я подвести Блэка.
— А прежде? — допытывался он.
— Прежде я работал в одном брюссельском музее. Почему вас интересует мое прошлое?
Купер хохотнул.
— Этим торгашам ни в чем верить нельзя. Насчет того, что сей Дега принадлежал госпоже Блэк, — это ведь чистой воды блеф!
— Почему? К тому же картина-то от этого ни лучше, ни хуже.
Купер стрельнул в меня хитрым взглядом.
— Разумеется, нет. Потому я ее и купил. Вы ведь знаете, сколько Блэк с меня за нее содрал?
— Понятия не имею, — сказал я.
— А как вы думаете?
— Я правда не знаю.
— Тридцать тысяч долларов!
Купер не спускал с меня глаз. Я тотчас же понял, что он врет и хочет проверить мою реакцию.
— Большие деньги, верно? — наседал он.
— Для кого как. Для меня, конечно, это очень большие деньги.
— А сколько бы отдали вы? — мгновенно спросил он.
— У меня нет таких денег.
— А если бы они у вас были?
Я решил, что за одну чашку кофе с меня довольно расспросов.
— Все, что у меня есть, — ответил я. — Любовь к искусству в наши дни самый выгодный бизнес. Цены растут каждую неделю.
Купер расхохотался кудахтающим смехом, будто возбужденный индюк.
— Уж не собираетесь ли вы внушить мне, будто Блэк вчера рассказывал правду? Дескать, он выкупил обратно картину на пятьдесят процентов дороже той цены, за которую ее продал.
