Короче, кайф!
Но за кайфом всегда следует отстой. Уж не знаю почему, но это так.
И вот возвращаюсь я в отель, вхожу в свой номер и обнаруживаю, что не только ванная комната, но и коридор, а еще вся, ну абсолютно вся комната залиты КРОВЬЮ, причем уровень крови от пола — сантиметров шесть, не меньше. Хорошо еще, что я была в крутых сабо на высокой платформе и поэтому лишь немного намокла.
Я помчалась на ресепшн и стала кричать, что у меня в номере кровь!.. море крови!.. Портье понесся следом за мною. Мы вбежали в мой номер. И…
И — ничего.
Представляете? Ровным счетом ничего. Никакой крови. Номер как номер.
— Пардон, — сказала я портье. — Миль пардон.
А чего тут еще скажешь?..
Портье посмотрел на меня как на идиотку и удалился.
А я сразу же вспомнила свой прикольный сон № 24. Ведь именно это мне и снилось. Один к одному. Я в каком-то заграничном отеле, захожу в свой номер, а там полно кровищи. Но одно дело — увидеть все это во сне, а другое дело — наяву.
Сердце мое ухало, как филин (это птичка такая). Руки дрожали, как у алкаша (ну это понятно кто)… Словом, нервишки пошаливали. Эх, наверное, я уже старею. Все-таки четырнадцать стукнуло, это вам не шуточки. Второй десяток давно уж разменяла.
Чтобы как-то успокоиться, я опять пошла прогуляться к Ла-Маншу.
«Нет, я точно чокнутая, — думала я, бредя по берегу. — И не просто чокнутая, а чокнутая в квадрате, а может, даже и в кубе, а возможно, и не в кубе, а в этом… как его… в общем, что-то из раздела высшей математики». А разве не так? Ведь все, что со мной происходило в последнее время — падение с небоскреба, кровь в номере отеля, — это же чистейшей воды глюки.
От печальных мыслей меня оторвал мобильник. Звонил Гафчик, чему я даже особо и не удивилась.
— Гав-ррр, гавр-ррр, — лаял он в трубку.
— Да я уже в Гавре, Гафчуля, — ответила я ему.
— Гав-ррр, — настойчиво повторял он.
И я вновь пожалела, что Воробей не научил Гафчика говорить по-человечески. Сейчас бы не было никаких проблем.
— Я не понимаю, что ты хочешь сказать, — произнесла я.
— Гав-ррр, — опять повторил Гафчик и следом словно бы икнул — «ик».
— Чего? Чего? — переспросила я.
— Гав-ррр-ик! — уже явственно услышала я это «ик».
— Гаврик? — не понимала я. — Какой еще Гаврик?
И тут до меня дошло! Да не Гаврик, блин, а — ГАВРИКОВ! Вот о ком мне настойчиво пытался сообщить Гафчик. И потому, как Гафч восторженно залаял и завизжал в трубку, я поняла, что попала в самую точку. Да! Он точно имел в виду именно Гаврикова — моего соседа по лестничной площадке. А я, как дура, в Гавр поперлась.
