Двумя годами раньше в Байкальске Погодаев сидел в неопрятном директорском предбаннике, терпеливо дожидаясь очереди.
Если бы он явился не в потрепанных джинсах, измызганной куртке, болотных сапогах с отворотами, с каской в руке и с газетным свертком под мышкой, секретарша не заставила бы его так долго ждать. Небрит или начал отпускать бороду? Не было уверенности, что эта рыжеватая жидкая мочалка когда-нибудь станет бородой.
Прошло около часа, пока он попал в такой же, как приемная, прокуренный и замызганный кабинет.
— Хочу узнать о судьбе своего заявления.
— Заявление? О чем?
— Народ беспокоится. Щелочь разъела стальные болты и заглушки, Вода течет в карьер, а оттуда просачивается в Байкал. Все больше щелочных стоков. Двадцать тысяч кубометров помоев. В районе сброса на дне огромное коричневое пятно — волокнистые органические вещества. — Погодаев достал из кармана пачку газетных вырезок, перевязанную шпагатом. Иные листки измяты, замусолены, пожелтели. — Есть и сигналы нашей печати.
— Ты что же, хочешь доказать, что сознательнее меня и советской власти?
— Этого я не говорил. А советскую власть вы не олицетворяете. Даже на комбинате.
— Полагаешь, что несешь большую ответственность за Байкал, чем я?
— Ответственность у вас намного больше. Но беспокоиться за Байкал я имею такое же право, как вы. Разве тревога зависит от должности? Если у дирекции нет времени — пригласите ученого человека. Пусть расскажет про Байкал и Ангару. А мы обсудим проект с точки зрения природы.
— Ты что-то воду мутишь.
— Это вы мутите байкальскую воду. — Погодаев развернул газетный сверток и вытряхнул на письменный стол тухлую рыбину.
— Это еще что за гадость?
— Омуль протух не на берегу, а в Байкале. Наглотался вашей большой химии... — Он не торопясь завернул омуля, а на стол положил пачку газетных вырезок. — Почитайте, что ученые люди пишут.
— Спасибо, но я неграмотный. Ты чего такой кипятной? Тебе полагается быть повыдержаннее. Купаешься по утрам в Байкале. В некотором роде сибирский морж...
Погодаев вспомнил: однажды они купались с директором ранней весной, в холодину. Глядя на него, Погодаев подумал: такому коренастому, с короткой шеей, больше подошла бы тяжелая атлетика, чем плавание.
Погодаев не принял шутливо-снисходительного тона директора и заявил, что не хочет здесь жить и работать; у стройки подмоченная репутация. Он не первый год связан с байкальскими рыбаками, у него знакомые на метеостанции, в охотничьем обществе, в лесопитомнике — все в тревоге. Он послал свое заявление не только директору, но и другим ответственным работникам.
