Сирина ненавидела себя за то, что опустила взгляд.
— Вы не видите ничего.
— Вижу все, — поправил он, целуя ее волосы. — О боже, я не мог изгнать вас из себя: ваш запах, вкус!
— Перестаньте! — Если бы она могла освободить руки, то надавала бы ему по щекам. — Я не желаю слушать!
— Почему? — Рука на ее волосах сжалась так сильно, что ей пришлось поднять голову. — Потому что я англичанин?
— Нет. Да. Не знаю. — Сирина повысила голос. — Я только знаю, что не хочу этого. Я не хочу чувствовать то, что вы заставляете меня чувствовать.
Ощущая момент триумфа, Бригем привлек ее ближе.
— Что я заставляю вас чувствовать, Рина?
— Слабость, страх, гнев. Нет! — прошептала она, когда его губы приблизились к ее губам. — Не целуйте меня!
— Тогда вы поцелуйте меня. — Он слегка скользнул губами по ее рту.
— Не хочу!
— Но вы уже это делаете.
Сирина со стоном обняла Бригема, беря то, что хотело ее сердце, и прогоняя то, о чем предупреждала ее голова. Бригем был не для нее, но, когда он прикасался к ней, Сирине казалось, что он всегда ей принадлежал.
Его губы дразнили, то отступая, то приближаясь, пока Сирина не приняла их полностью. Неужели она говорила ему, что он заставляет ее чувствовать слабость? Это ложь. Сирина чувствовала себя сильной; энергия проникала ей в кровь, делая ее горячей, как огонь. Женщина может бояться слабости, но не силы.
Бригему казалось, что он держит в объятиях молнию, полную огня и опасной мощи. Шепча имя Сирины, он поднял ее из воды, подержал несколько секунд в воздухе, а потом медленно позволил ей скользить вдоль его тела, пока ее ноги не коснулись пола.
Руки Сирины проникли под куртку Бригема, нетерпеливо пробегая по ткани его рубашки. Ее тело прижималось к его телу, грудь — к его груди.
Оставалось только увлечь Сирину на пол и удовлетворить их обоих или остановиться. Бригем выбрал второе.
— Сирина. — Он взял обе ее руки и поднес их к губам. — Мы должны поговорить.
— Поговорить? — Мысли путались в голове девушки.
— Да, и поскорее, пока я не нарушил доверие вашего отца и моего друга больше, чем уже нарушил.
Несколько секунд Сирина молча смотрела на него, потом ее ум начал проясняться. Освободив руки, она прижала их к щекам. Как она могла сама броситься в его объятия?
— Я не хочу говорить. Я хочу, чтобы вы ушли.
— Хотите или нет, мы поговорим. — Бригем снова взял Сирину за руки, прежде чем она успела отвернуться. — Сирина, мы не можем притворяться, будто между нами ничего не случается каждый раз, когда мы оказываемся вместе. Возможно, я хочу разговора не больше, чем вы, но я не настолько глуп, чтобы заявлять, будто ничего не замечаю.
