Звездная Одиссея | страница 34
Все эти дни и недели Крейсис был сдержан, молчалив, по-прежнему избегая встреч с Сюзанной.
Строков весь ушел в работу. Никто не знал, когда он спал и отдыхал ли вообще за все время экспедиции. Даже Борисова, которая вначале пробовала протестовать, махнула рукой, поняв всю бесполезность своего вмешательства. Драга менее тщательно промывает золотоносный песок, нежели лодка исследовала, прощупывала каждый квадратный метр под-, водной равнины.
И вот однажды, когда дальнейшие поиски казались уже бесцельными, раздался сигнал ревуна. Строков первым вбежал в капитанскую рубку и невольно застыл перед фантастическим видением.
Были включены все имевшиеся в распоряжении экспедиции источники света, и в их ослепительных лучах за толстыми стеклами иллюминаторов возникли контуры города, поблескивающего металлом и гранями прозрачных плоскостей, полузанесениых многовековыми отложениями.
Лодка сбавила ход и теперь осторожно пробиралась между строениями.
— Наконец-то! — словно освобождаясь от большой тяжести, произнес Строков.
По взмаху его руки лодка остановилась и мягко опустилась на грунт. Выпущенные на длинных кабелях электрофонари с поддерживающими их поплавками повисли над развалинами города, освещая его некогда шумные улицы, площади.
Из открывшегося в кормовой части лодки шлюза выплыли крохотные батисферы, в которых участники подводной экспедиции отправились на исследования. Двусторонняя гидролокационная связь давала им возможность свободно общаться между собой.
Строков отделился от общей группы и направился к едва выступающему над поверхностью дна зданию. Бортовые прожекторы его батисферы все время поворачивались, как бы ощупывая лучами расстилающееся впереди пространство. Вот он замедлил движение и через узкую сегментообразную арку, почти касаясь ее стен, вплыл внутрь помещения.
Навстречу взметнулась какая-то огромная тень. Ученый невольно вздрогнул от неожиданности и резко затормозил батисферу. Мимо него в паническом страхе проскользнул гигантский кальмар и, выпустив защитное чернильное облако, скрылся за ним, как за дымовой завесой. Строков подождал, пока черное облако растворилось, и, прибавив скорость, проник в глубину помещения.
В коротких, сокращенных толщей воды лучах прожектора возник строгий в своей простоте зал, в преддверии которого стояли грубые каменные изваяния с продолговатыми лицами и печальными, устремленными вдаль глазами.
«Это же статуи острова Пасхи!.. Подобные им стоят там и поныне!» — промелькнуло в голове Строкова. И вдруг он замер перед более поразительным зрелищем.
