И вдруг близ самого нашего уха чей-то очень уверенный громкий голос, привыкший повелевать (мы не видим говорящего):
— Ну, и что? р-ре-волюционеры!?..
Все обернулись, смолкли.
А он совсем не торопится:
…И есть у вас военный опыт? И вы представляете, что теперь вам нужно делать?
Что за чудо? Офицер? Генерал?.. В отдалении, у входа, один, заложив руку за полу офицерской шинели, правда, без отличий и петлиц, стоит высокий, плечистый, в генеральской папахе
полковник Евдокимов! Он — и не он!.. Что делает форма с человеком! Усмешка на его лице:
…Бить стекла, долбать забор — это легче всего. А теперь что?
Настороженное молчание толпы, которой мы не видим.
Полковник все уже сказал, и стоит с пренебрежительной усмешкой.
Голоса:
— Полковника в командиры!.. Академию кончал!.. Хотим полковника!.. Просим!
Полковник быстро идет сюда, к нам,
в толпу. Люди раздвигаются перед ним.
Властно взошел он на трибуну, стал рядом с Гаем, Богданом, Климовым. Косится на них свысока. Гай делает уступающее движение:
— Я — только старший сержант. Я не возражаю.
На кого не подействует эта форма, эта уверенность!
Полковник не снисходит митинговать. Насупив брови, спрашивает:
— Каптер продсклада — здесь?
Голос:
— Здесь!
— Через два часа представить отчет о наличии продуктов. Бухгалтер продстола?
Визжащий старческий:
— Здесь!
— По сегодняшней строевке минус убитые выписать на завтра разнарядку кухне и хлеборезке.
— По каким нормам?
— По тем же самым, по каким! Может, в осаде месяц сидеть!
Повелительно протягивает руку:
— Бригадир Тимохович! Соберите по зоне убитых. Подсчитайте побригадно, дайте сведения в продстол. В хоздворе выкопайте братскую могилу, завтра будем хоронить.
Голос:
— Не морочьте голову с каптерками, полковник! Надо думать о лозунгах восстания!
Полковник Евдокимов грозно удивлен:
— То есть, это какие — лозунги?!
Косится на Богдана:
…Свобода щирой Украине? Так завтра нас пулеметами покроют. Если мы хотим остаться в живых, наш лозунг может быть только один: "Да здравствует Центральный Комитет нашей партии! Да здравствует товарищ Сталин!"
Разноречивый ропот.
Вдруг — радостный вопль на всю столовую:
— Эй политиканы! Стадо воловье! Что вы тут топчетесь?! Наши стенку пробили в женский лагпункт! К ба-абам!!!
Движение среди видимых нам первых рядов. Богдан, потом и Климов спрыгивают с помоста. Гул в толпе. Топот убегающих.
Полковник с досадой бьет рука об руку.
— Ах, это зря!.. Это надо было оставить!.
Гай:
— Но не в этом ли свобода людей, полковник?
