Нас быстренько умыкнули в торговый центр, в какое-то помещение на первом этаже, где уже шло очередное танцевальное телешоу для подростков. Там мы играли живьем.
Гвоздем программы стал Карл Франзони, наш «танцор гоу-гоу». Он был облачен в балетное трико, тесное до опупения. Яйца у Карла больше хлебницы. Гораздо больше хлебницы. Выражение лиц юных баптистов, постигавших всю грандиозность этих яиц, я бережно храню в памяти.
Моя потрясающая жена
В конце этого изнурительного турне по трем городам меня познакомили с очаровательной ведьмочкой, секретаршей из «Виски-гоу-гоу»; ее звали Аделаида Гейл Слоутмэн. Не прошло и двух минут, как я (не смейтесь) влюбился, и мы стали жить вместе — в результате увековечив наш союз на чрезвычайно нелепой гражданской церемонии в 1967 году.
Поженились мы за пару дней до моего отъезда в первое европейское турне. Она была на девятом месяце беременности, надвигались роды. Перед самым закрытием мы отправились в здание нью-йоркского муниципалитета. Обручального кольца у меня не было, — мало того, у Гейл до сих пор обручального кольца нет.
На конторке, где лежали разрешения на гражданский брак, стоял автомат, торговавший шариковыми авторучками с надписью «Поздравление от мэра Линдзи»: десять центов штука. Мне пришлось купить одну, чтобы заполнить анкету.
Затем мы стремглав бросились в маленькую «брачную кабинку». Внутри вся зеленая и напоминала бильярдный стол. В середине комнатушки стояла пошлоидная жароупорная копия кафедры. На ней были табельные часы, вроде тех, по которым отмечаются, приходя на работу. Ответственный за Церемонию прокомпостировал наше приглашение, продекламировал Шаблонную Формулировку и попросил Кольцо. Я сказал, что у меня есть шариковая ручка, и прицепил ее на раздутое платье для беременных.
Да, народ, у меня действительно есть нечто общее с моим «братом во Христе» Пэтом Робертсоном — разве что я об этом никогда не лгал.
Коричневым ботинкам это не удастся
Сразу после выпуска пластинки компания «МГМ» сообщила нам, что распродано жалких тридцать тысяч экземпляров «Фрикуй!» — успехом, строго говоря, не назовешь. Наш гонорар составлял шестьдесят или семьдесят центов с каждой пластинки — тоже не ахти какое богатство. По крайней мере на бумаге мы потерпели фиаско. В бухгалтерских ведомостях значилось, что МЫ должны компании «МГМ».
Когда подошла пора записывать второй альбом, «Совершенно бесплатно», «МГМ» объявила, что мы не имеем права потратить на запись больше одиннадцати тысяч долларов.
