«Никому не отдам эту потрясающую девчонку! — подумал вдруг Виктор. — Ни красным, ни коричневым, ни зеленым, ни черным, ни бедуинам, ни этим юным спецназовцам в сафари — никому не отдам, потому что уже люблю ее, потому что она лучше их всех, вместе взятых, потому что из нее просто необходимо вылепить настоящего человека… Или просто нельзя пить так много замороженного „дайкири“, особенно после финской ментоловой?..»
— Слушай, мы что, тюлени? — шепнул он ей в пылу необычной, но очень приятной возни под водой. — Пошли наверх, я хочу тебя там, в той белой комнате…
— Я тоже, — выдохнула в ответ Селена. — Поплыли…
Их разбудил стук в окно. Кто-то бросил камешек, а может быть, шишку. Стекло, во всяком случае, уцелело. Потом раздался голос:
— Танки в городе!
Селена выскочила из постели с проворством и бесшумностью кошки. Уже через какое-то мгновение она стояла у окна, держа в руках коротенький, но очень серьезный на вид пистолет-автомат. (Под подушкой она его, что ли, держит?) Открыла стволом форточку и крикнула в предрассветный сумрак:
— Эй! Что?!
Никто не ответил. Может быть, в первый раз и не ей кричали.
Селена постояла секунд пять, показавшихся Виктору безумно долгими, не шевелясь и напряженно вслушиваясь в тишину на улице. Потом сказала негромко:
— Началось.
И, положив автомат на кресло, принялась быстро одеваться.
— Что началось?! — ошарашенно спросил Виктор. — Я спать хочу.
— Собирайся, — очень жестко и коротко сказала Селена.
Это был приказ, и объяснений в ближайшее время ждать не приходилось.
Селена пощелкала выключателем: свет не зажегся. Обычное дело для дачи, подумал Виктор. Впрочем, не для такой же…
— А вот это уже совсем плохо. — Девушка держала в руках молчащую трубку радиотелефона с грустно мигающим зеленым огоньком.
— Но не могли же они все отключить! — прошипела она с необыкновенной злостью и пошла в другую комнату.
«Господи, да кто? Кто они?» — хотел спросить Виктор, но сдержался.
В соседней комнате Селена, победоносно улыбаясь, стояла в наушниках и наговаривала в микрофон портативной радиостанции какую-то абракадабру позывных, условных сигналов и цифр.
— Едем, — сообщила она наконец.
— Едем, — покорно согласился Виктор. — Закурить можно?
— Разумеется, хотя и не стоило бы натощак. А чуть позже мы позавтракаем.
Но еще сильнее ему хотелось выпить. Натощак. Именно натощак. Холодного, ничем не разбавленного джину. Он только боялся, что Эта очаровательная некурящая спортсменка, пьющая, как правило, только замороженный «дайкири», вряд ли позволяет себе спиртное до сиесты и наверняка осудит его. Смешно, но ему было стыдно перед девушкой.
