Висят змеи на шее, извиваются, а дивану не кусают. Разные змеи: черные, серые, желтые, и большие все. Прочтет Хаким новое заклинание, змей с шеи снимет и обратно в корзину сунет. Потом народу слово скажет. На святое дело жертвовать велит. Народ деньги ему бросает. «Это, — говорит дивана, — на первый круг колдовства деньги», — и снова замолчит. Сидит и денег на берет. Народ дальше ждет, что будет. Дивана опять заклинание прочтет, из другой корзины змей достанет и бросит их на землю. Народ шарахнется. Каждый боится, не приведи аллах, змея укусит! А змеи от диваны ни на шаг! Он их от себя бросит, а они обратно к нему ползут. Сложит Хаким змей в корзину, снова жертвовать велит, уже на второй круг колдовства. Когда опять набросают, дивана деньги соберет, корзины поднимет, на другое место перейдет и снова все начинает. Посмотрели мы на Хакима и на змей и к машинам пошли.
Я говорю Косте:
— Видел? Вот это святой! Смотри, как змей заколдовал!
Костя усмехнулся и говорит: «Жулик твой святой. Дурачит он вас, деньги выманивает». Я оторопел. Почему дурачит?
— Змеи у него неядовитые, — говорит Костя.
— А ты, — спрашиваю, — возьмешь этих неядовитых змей в руки?
— Возьму, — отвечает Костя, — и ты тоже можешь их в руки без вреда взять. Только не даст дивана своих змей трогать. А вот мою змею он в руки не возьмет. Ядовитую змею и твой святой взять в руки побоится!
— Много ты знаешь! — говорю. — Хаким-дивана любую змею возьмет!
— Нет, не возьмет!
— Давай свою змею! Пойдем к диване!
— Если мы с тобой пойдем одни, дивана просто уйдет и разговаривать с нами не будет, — ответил Костя. — Он хоть и зовется диваной, но не дурак. Вот если с милицией… Нет, тоже не выйдет. Дивана и от милиции уйдет. Нужно так, чтобы он ничего не понял и в спор ввязался. Тогда увидишь, какой он святой!
— Э, — говорю, — святого не обманешь! Он сразу все поймет!
— Темный ты еще, Курбан-Нияз, — засмеялся Костя. — Обдурить тебя ничего не стоит!
Разозлился я. Обидно ведь, если тебя темным называют!
— Не верю я тебе, — говорю Косте. — Давай придумывай, как с диваной поговорить. Все равно Хаким тебя победит.
— Я уже придумал, — ответил Костя. — Только твоя помощь нужна будет. Согласен?
— Согласен, — говорю.
— Тогда пошли в милицию!
В милиции нас сразу поняли. Хаким-дивана у них давно на примете был, да забрать его нельзя было: народ его святым считал. Обиделись бы люди. Нужно было раньше людей убедить в том, что Хаким-дивана не святой, а ловкий обманщик. Когда Костя все рассказал, сразу же с нами дружинников послали. Костя всем разъяснил, что кому делать. Мне главная работа пришлась — дивану в спор втянуть. Сходил Костя к машинам. Два мешочка и крючок принес. Пошли мы на базар. Я сам по себе, Костя отдельно, и дружинники тоже в стороне. Приходим туда, где Хаким-дивана сидит. Он уже новое место занял. Толпа вокруг него — не протолкнешься! Протиснулся я в первый ряд. Вижу, Костя с другой стороны стоит, а дружинники рядом с ним, будто не знают его. Костя головой мне потихоньку кивнул, начинай, мол!
