Почти десять лет назад в газете «Труд» появилась коротенькая заметочка. Информация о создании масонской ложи в Москве. Найти ее автора не составило труда… Через несколько дней мне передали: «вольный каменщик России № I» готов со мной встретиться. Я не знал, что два моих предшественника-журналиста, которые интервьюировали его, уже соблазнились тайной, уже сами получили белые перчатки и фартуки. Только потом стало ясно: когда мой собеседник делал вид, будто слегка приподнимает завесу секретности, он приглашал и меня – не только заглянуть, но и войти под этот полог. У меня до сих пор остались подаренные им тогда книги: изданный в Париже «Вестник масонов Шотландского обряда», дайджест газетных публикаций по масонству и почему-то «Черная библия» Антона Лавея…
Слава Богу, все ограничилось интервью с Н.Н. (назовем его этими инициалами), опубликованным в моей книге «Стук в Золотые врата»… Но как можно верить масонам? Не обманули ли меня, подсовывая ложную информацию? Такие вопросы я задавал себе неоднократно. Надеюсь, эта книга даст ответ и на них. Масонство не столь таинственно. Его незримость для большинства людей состоит не в конспирации лож. Образ мыслей «вольных каменщиков», шокировавший христианина XVIII века, теперь стал массовым, обыденно-интеллигентским. Еще в докладе Императору Николаю I действительный статский советник М.Л. Магницкий писал, что все тайные общества, приемы, присяги, испытания уже не нужны. «Содержимая на счет правительства ложа под именем просвещения образует… грозный легион иллюминатов». Магницкий отмечал и то поистине магическое значение, которое уже в то время приобрели масонские идеологемы. «Дух времени», «царство разума», «свобода совести», «права человека»… Все, что не удовлетворяет масонов, называют «фанатизмом» и «обскурантизмом».
И в наши дни за розоватой мутью привычной либеральной фразеологии многие не видят страшной родословной и отнюдь не бутафорской современности «детей вдовы». Не понимают, что «дух времени» легко поворачивает флюгер человеческого мудрования, этику и законы. Не знают, во что превратилось «царство разума» во времена инспирированной ложами «великой французской революции», когда на алтарь собора Нотр Дам была посажена голая тетка, и революционеры глумливо поклонялись ей, называя богиней разума. Не замечают, что «свобода совести» превратилась в тотальную бессовестность, а «права человека» – в лицензию на его развращение.
