Ах ну да, это просто сквозь шатёр всё так слышно хорошо.
-- Эти ваши лошади очень громкие и неожиданные, -- ворчу я, откапывая в ворохе одежды мобильник с часами. На них семь. Отвратительно, но, с другой стороны, мы вчера и легли максимум в девять, так что я должна была выспаться. А спала мертвецки после всех нагрузок и споров. Ноги воют волком, я, конечно, всё потянула вчера. Но у меня с собой мазь от мышечной боли. Ладно, надо уж вставать, а то если сейчас обратно лягу, то разве что к обеду удастся меня поднять. Азамат, впрочем, какой-то унылый.
-- Ты же обычно в это время уже встаёшь, -- говорю. -- Спал плохо, что ли?
-- Полночи вообще не спал, -- пожимает он плечами. -- Слушал...
-- Что? -- я оглядываюсь по сторонам.
-- Всё. Ветер, лошадей, собак, мышей под снегом... иногда сова или лиса рядом охотились. Разок, кажется, шакал заходил, но тут я не уверен...
Глажу его по голове.
-- Так тебе на охоту надо было выбираться, а не со мной гулять. Так бы и сказал, что ж ты всё мучаешься?
-- Да я не мучаюсь, -- он начинает выбираться из-под одеял. -- Мне просто скучно спать, когда вокруг столько всего происходит. Ничего, переживу. Давай одеваться... хотя ты же сначала, наверное, поесть хочешь?
-- В семь утра я на это не способна, -- хмыкаю. -- Так что не буду заставлять тебя ждать.
Я быстро натираюсь кремом от растяжения, мы одеваемся и выпадаем из тёмного тёплого шатра в лучистый продувной день.
Муданжские лошади -- это нечто. Я, конечно, и вообще лошадей в жизни мало видела, и больше в фильмах и на картинках, чем вживую. И всё-таки, я думаю, тут какая-то особая порода.
Во-первых, они исполинские. Та, на которой вчера за нами приехал пастух, -- довольно миниатюрная по сравнению с основной массой табуна. Мне объяснили, что пастухи ездят только на своих собственных лошадях, а особо крупные экземпляры, понятно, и жрут в особо крупных размерах, и это невыгодно. К тому же, мы стояли на снегу на лыжах, а того снега там было немало, лошадь же благополучно проваливалась по колено, так что оценить её рост было трудновато.
Во-вторых, они косматые. Длинные, аккуратно расчёсанные пряди спускаются со спины почти до колен и слегка кудрявятся под брюхом и шеей. Собственно, гривы как таковой у этих тварей нет, она не выделяется на фоне прочей обильной шевелюры. А хвост -- ну хвост, классическая такая метёлка.
-- А им летом не жарко? -- спрашиваю, пока мы прогуливаемся вдоль выстроенных на парад диковинных зверей, по ошибке названных лошадями.
