Я пошел дальше учителя, он вроде как курировал одно племя и умер малообразованным, я перед смертью контролировал группу племен. Я наложил на себя связывающее заклятие, оно не давало духу покинуть тело и уйти за грань. После смерти я должен был дождаться благоприятного стечения обстоятельств, помочь какой-либо семье зачать ребенка. Сложно объяснить, в русском языке нет нужных понятий — я не мог войти в беременную женщину, не мог родиться у семьи, у которой и так был бы ребенок. Я мог появиться вновь, только если женщина хотела ребенка, но по каким-то причинам у нее не получалось.
Все было просчитано, я даже ждал смерти: тело прохудилось, зубы выпали, самодельные протезы приносили больше мучений, чем пользы, суставы скрипели. Снимая боль, я терял реакцию и становился слаб умом.
А потом пришел мой подчиненный, шаман одного из племен, и убил меня. Он наложил свои заклятия — так, чтобы дух остался привязан к телу и никогда не смог переродиться вновь.
— А потом тебя клонировали?
— Да. Взяли мою кость и из нее вырастили меня. Дух остался с телом, и я вновь увидел свет. Года в три я начал вспоминать себя, потом личность формировалась параллельно — на основе старых воспоминаний и нового опыта. Лет в десять я помнил уже все.
— И мог заниматься магией?
— Мог. И даже пробовал — но моя магия плохо работает, мои боги мертвы, моя вера подточена тем, что я знаю, в чем ошибался раньше. Для того чтобы сделать что-то серьезное, мне надо изменить внутреннее ощущение, создать новые амулеты и талисманы, призвать богов. Но с этим лучше подождать года два-три, пока схлынут гормоны.
— Шаман, покажи мне настоящую магию.
Она смотрела на меня — и во взгляде было ожидание чуда. Как тогда, над Волгой, перед первым поцелуем.
— Мне нужна твоя помощь. Ты не боишься кладбищ?
Ранним утром восемьдесят восемь первых фаланг человеческих пальцев лежали передо мной на столе в металлической банке. Я брал их по одной, пробегал шлифмашинкой, приклеивал к пластинке основу, затем вставлял клавишу в ноутбук.
Программисты, сисадмины, хакеры, специалисты по защите и взлому, по архитектуре сетей и базам данных — в каждой костяшке было ощущение силы.
— Ты же видела, у вас в колледже стоят четыре скелета. Все четыре — настоящие, я точно знаю, причем только двое завещали свои тела для науки, а остальные двое не подозревали о грядущей участи. На столе у полпреда по средней полосе — якобы пластиковый череп. Так вот, он не пластиковый, он настоящий, и, что характерно, это череп прошлого полпреда по средней полосе.
