Синица беззвучно матерился. Такое он видел впервые. Бесформенные черные комки проворно расползались прочь, время от времени делая стойку в рост, будто зайцы. И были они плоские, как наволочки. И размером примерно под стать.
Синица ловил эти наволочки в прицел и хладнокровно жал на спуск, сливая пачку за пачкой. Распишитесь, твари, в получении!
Опомнился он только тогда, когда стрелять оказалось не по кому. Синица мог поклясться, что попал, и не раз, не мог не попасть, но ни трупов, ни подранков нигде не наблюдалось. Ссыпавшись с дерева, Синица осмотрел поляну более внимательно, благо, огонь позволял. Ничего. Никаких следов, будто он стрелял по бесплотным фантомам.
Наметанный глаз уловил какое-то шевеление перед домом. Синица вспомнил, что вроде бы оставлял там сушиться небольшую сеть. Ага! Есть прибыток. Такую рыбу ловил он впервые.
Синица вынул из костра головню, посветил поближе. В петле билось нечто. Подрагивающее, переливающееся образование неясных очертаний. Короче, чертяка!
— Ну, что, сынку? Допрыгался?…
Ни глаз, ни рта, ни носа Синица различить не мог. Да и большой еще вопрос, были ли они вообще. Он не знал, боялась ли эта хрень пули, но огня, судя по всему, она боялась точно.
— Сожрали лошадку мою… Рады?
Существо затихло, обреченно ожидая своей участи.
— Эхх, — Синица вздохнул, — срань ты господняя… Постой…
Наклонившись, обрезал ножом лесу, неосторожно коснувшись существа рукой. На ощупь оно было холодное и гладкое.
— Вали давай к мамке!..
Не дожидаясь повторного приглашения, существо заструилось над травой, поплыло, как придонная камбала, и скрылось во тьме.
Вернувшись к себе, Синица достал поллитровку брусничной настойки, сделал глубокий вдох и всосал залпом, без закуски. Разум отказывался воспринимать пережитое, рискуя перегореть. Вот, Синица и заземлился. Там же, где и сидел. До утра…
Наступление нового дня преподнесло очередной сюрприз. Собственно, сюрприз этот стоял перед крыльцом и мирно хрупал траву. Синица сглотнул и поскреб затылок, в голове после вчерашнего немного шумело. Обошел кобылу кругом, похлопал по крупу. Внешне выглядит, как живая. Даже бока, вон, покруглели… Для себя Синица решил более ничему не удивляться. Ну черти… Ну сожрали лошадку. Теперь отрыгнули. Бывает…
Так и стал жить. Бок о бок с наволочками с этими. Не трогал их. И они его не трогали. И лошадь больше не ели. Что им по большому счету делить? Окурков они после себя не оставляли, по углам не ссали. Пускай себе крутят свою соль, не жалко.
