— Вот это да! Выходит, почти земляки мы с тобой!
И пошел, и пошел у них разговор, да такой оживленный, что даже товарищи у костра смолкли, прислушиваясь и удивляясь, как это прорвало нынче Космодемьянскую!
С того вечера и началась их дружба. И в строю они были рядом, и за столом. Ребята называли их — «наши сибирячки»…
Зоя улыбнулась во тьме. Захотелось притронуться Вере, ощутить ее. Протянула руку.
— Ты что? — замедлила шаг Волошина.
— Соскучилась.
— И я намолчалась ужасно, — повернулась к ней Вера, и они засмеялись негромко.
— Обалдели! — цыкнул Проворов. — Ша, болтуньи!
— Не ругайся.
— Да разве это ругань? Это одно подбадривание.
— Давай, я первой пойду, — сказала Вера.
— Почему?
— Хорошо вижу во тьме.
Проворов уступил свое место. Знал — комсорг не подведет. Просто непостижимо было, как ориентировалась Волошина ночью на незнакомой местности. Шагала уверенно и всегда выходила точно в заданную точку. «Это у меня врожденный инстинкт от предков-таежников», — смеялась она. А Зоя восхищалась: насколько же гармонична и совершенна старшая подруга, природа всем щедро одарила ее. И добрым характером, и красотой, и тем, что давно утратили изнеженные горожане: острым зрением, тонким слухом и удивительным обонянием. Она как-то остановилась и сказала: «Пахнет погасшим костром. Вон оттуда». И точно: в двухстах метрах нашли головешки…
Овраг кончился, и поле слева тоже вроде бы кончилось, во всяком случае, утих ветер. Теперь они шли по высокому спутанному бурьяну. Зоя на ходу сорвала какие-то мелкие шарики, растерла пальцами. Вдохнула тонкий, ослабленный заморозками запах полыни, представился ей на миг жаркий день, солнце над полем, яркие бабочки над цветами. И пчелы…
Вера резко взметнула руку: «Внимание, стой!» Зоя замерла, затаила дыхание. Легкое гудение доносилось издалека. Вот почему услышала она пчел.
Звук стал резче, отчетливей.
— Машины, — сказала Вера. — К фронту.
— Проселок, — подтвердил Проворов.
Слева, вероятно на повороте дороги, скользнул по низким тучам световой отблеск. Проступили во тьме очертания деревьев. И вдруг вспыхнули два ярких глаза.
Все упали на землю.
— С зажженными фарами, так и не так! — вырвалось у Проворова. — А чего им бояться, самолетов-то нет!
Зоя ощутила, как вздрогнула Вера, повернулась к Проворову и вроде хотела сказать что-то. Но промолчала. Уткнулась носом в рукав и начала чихать. И Зое тоже настолько захотелось чихнуть, что она сорвала с головы шапку и закрыла лицо.
