Со стороны шоссе донесся какой-то крик, раздался выстрел, потом второй. Затрещали автоматы.
— Салютуют нам, — засмеялся командир группы. — Ну, пусть на здоровье патроны жгут, не будем мешать им. За мной, товарищи.
Когда дорога осталась далеко позади, остановились передохнуть. Ребята закурили. Разговаривали шепотом, делясь впечатлениями.
— Как ты думаешь, что там было? — спросила Зоя. — Машины с пехотой? Или с оружием?
— Может быть, даже танки, — ответила Клава.
— Вот хорошо бы. Надо сходить туда, посмотреть.
— Дядя Миша не пустит. Риск.
— А жаль. Интересно бы среди дня.
Рассвет застал группу в зарослях орешника неподалеку от деревни Ново-Васильевской. Пока разведчики выясняли, нет ли там немцев, можно ли там отдохнуть, Клава и Зоя притулились на кочке, подстелив елового лапника. Очень низко, почти цепляясь за вершины деревьев, ползли серые, тяжелые тучи. Несколько раз начинал сыпать снег.
— Намерзнемся мы сегодня, — поежилась Зоя.
Подошел командир. Сказал громко, торжественно:
— Поздравляю вас, товарищи, с большим праздником! С годовщиной Великой Октябрьской революции!
— Ой, нынче же Седьмое ноября! — вскочила Зоя. Все заговорили, перебивая друг друга.
— Хороший подарочек преподнесли мы гитлеровцам!
— Да уж, почешутся!
— У нас дома пельмени, наверно…
— А они-то грозились парад в Москве устроить!
— Как там сегодня? — вслух подумала Зоя. — А, Михаил Николаевич?
— Как обычно, — ответил он.
— И демонстрация будет?
— Вполне возможно.
— А немецкие самолеты? — забеспокоилась Клава.
— Не допустят их. Да и погода вроде нелетная, — ответила Зоя.
Дождавшись, когда смолкли разговоры, командир улыбнулся, сделал широкий, приглашающий жест:
— Прошу вас, дорогие товарищи, провести праздничный день в деревне, в тепле!
Больше в этом походе ничего особенного не случилось. Ночью ребята «сбегали» еще раз на шоссе, разрушили бревенчатый мостик. Зоя и Клава прямо среди дня уложили на проселочной дороге, которой пользовались фашисты, десяток «колючек», присыпав их сухими листьями. Сам командир ходил куда-то в разведку. И никто не столкнулся с немцами, не было даже перестрелки. Сказывалась, вероятно, осторожность, расчетливость «дяди Миши». Или просто везло.
Когда возвращались к своим — не услышали ни одного выстрела. Соколов вел группу каким-то кружным путем. Долго, бесконечно долго шли вдоль лесной речушки или ручья, несколько раз перебирались с одного берега на другой. Зоя и без того была простужена, а тут еще промочила ноги, к утру у нее начало побаливать ухо. Но не жаловалась, конечно, только Клаве сказала об этом.
