— А, слышал. Это на севере, да?
— Совершенно верно. Вот решил познакомиться с вашей страной. Я журналист.
— Это хорошо. Я отвезу вас в «Жангадейро», это около Капибериби.
— Около чего?
— Около речки, Капибериби называется.
Добравшись до пансионата, гватемалец заполнил врученную ему полицейскую карточку, оставил в номере чемоданчик и, на всякий случай прихватив ключ от комнаты, вышел на улицу. В ближайшем киоске он приобрел туристическую карту города, и часа через два его уже можно было увидеть сидящим за столиком в кафе недалеко от порта.
Во второй половине дня Барал развил бурную деятельность в столице штата Парнамбуко. Он успел побывать в редакции газеты, зайти к заместителю директора местной радиостанции и довольно долго пробыть в парнамбуканском отделении национального информационного агентства «Аженсиа насионал».
В агентстве ему сообщили о намечавшейся на следующий день пресс-конференции, которую бразильские власти задумали провести в порту, куда, по последним данным, должно войти португальское судно.
На другой день гватемальский журналист явился за полчаса до начала пресс-конференции. Но там уже собралось много народа, причем людей, далеких от журналистики. В основном это были португальские эмигранты, работавшие в Ресифи. Сеньор Барал не стал проявлять свойственное людям его профессии любопытство, не принялся расспрашивать соотечественников Энрике Галвао, что они думают о поступке отважного капитана, а скромно встал в стороне, делая какие-то пометки в блокноте. Видимо, он увлекся, потому что, подняв глаза, увидел, что перед ним полукругом стоят человек двадцать довольно крепких мужчин. Они молча, отнюдь не дружелюбно посматривали на гватемальца. И тут один из них воскликнул:
— Конечно, это же пидовец Роша Касаку! Зачем эта собака явилась сюда?
Гватемалец оглянулся, он стоял у стены, и все пути к отступлению были перекрыты.
— Что вам нужно от меня? Я гватемальский журналист.
— Слушайте! Он гватемальский журналист! Вот сукин сын! А когда избивал меня в Лиссабоне и кричал: «Ты долго будешь помнить Роша Касаку», то тогда он был Роша Касаку?
Роша Касаку мгновенно осознал необходимость во что бы то ни стало быстрее выбраться отсюда.
«Он все врет, это, наверное, провокатор, который боится иностранных журналистов», — закричал Касаку, размахивая руками. Но крики «гватемальского журналиста» вызвали обратную реакцию.
Кто-то дал ему первую затрещину. Почувствовав еще один удар, на этот раз ногой пониже поясницы, он бросился, как бык, вперед, расталкивая собравшихся, закрыв голову от сыпавшихся со всех сторон ударов и пинков. Швырнув блокнот, в разорванной рубашке, Касаку выскочил на улицу и как заяц пустился бежать по пустынной набережной. Вслед ему неслись крики, ругательства, угрозы.
