- А Кулуканов? - спросил человек с петлицами.
Потупчик развел руками.
- Простить себе не могу, товарищ начальник... Проворонили! Как узнал, что на него Данилка указал, так и скрылся...
Дымов молча ходил по двору. Его душил ком в горле, он расстегнул ворот кителя, сжал шею рукой. Худощавый мальчик с темной родинкой над правой бровью, как видение, стоял перед его глазами.
...На рассвете прибежал Петр Саков. В слабом свете загорающегося дня было видно, как он бледен.
- Скорей, скорей!.. - кричал он срывающимся голосом.
- Что, мальчик? - спросил человек с петлицами.
- Кулуканов!
- Где?
- Разыскали мы...
- Где?
- В амбаре он прятался. А как вы приехали, так он задами по огородам побежал.
Человек с петлицами и милиционер молча бросились на улицу следом за Петром. Через полчаса они привели Кулуканова. Все пошли в сарай. Увидев Дымова, Данила затрясся, шарахнулся в сторону.
- Не я это... не я... Они научили!
Одергивая дрожащими руками поддевку и презрительно глядя на Данилу и деда, Кулуканов зло сказал:
- Не так сработали... Нужно было в болото, под колоду... Тогда б и ворону костей не сыскать.
Взметнув в ярости кулаки, Иванов бросился на Кулуканова:
- У, гадина!..
Потупчик остановил его:
- Не надо, Федор... Не марай руки...
...Шел снег, заметая лес и деревню.
Ветер стучал калиткой, шипел в трубе. Татьяна ничего не слышала. Металась в горячей постели, шептала в бреду:
- Дети... Паша... Федя...
У постели по очереди дежурили соседки, ухаживали за Романом. В избе было тепло, пахло лекарствами.
Татьяна открыла глаза. Кто-то заботливо склонился над ней, поправил одеяло. Она спросила чуть слышно:
- Какой месяц?
Ей ответили:
- Декабрь.
Она приподняла голову.
- А что... сделали тем?
- Расстреляли...
Татьяна встала, придерживаясь рукой о стену, прошла по избе. Роман спал посапывая.
Она подошла к окну, за которым в сумерках голубел снег. Наискось от окна - высокий дом с резными воротами. Там жил Кулуканов. Татьяна всматривалась недвижными глазами в красную вывеску над воротами, разбирала по слогам:
- Правление колхоза... имени Павлика Морозова.
Глаза заволокло темнотой; не вскрикнув, она тяжело упала на пол. Бесчувственную, ее перенесли в постель.
Скоро Татьяне стало лучше. Однажды в яркий морозный день к ней пришли школьники. Они вошли в избу, окруженные холодом и паром, тихие и торжественные. С ними была и Зоя Александровна.
Яков и Мотя приблизились к Татьяне. Переступив с ноги на ногу, Яков проговорил тихонько:
