- Какой? - заинтересованно спросила Клава. - Люблю я про сны слушать.
- Будто мать клюквенное варенье варит... А сахару, сахару положила! И пенка так и накипает! Мать говорит: «Кушай, Яшка, пенку». Я ложкой-то зачерпнул пенку, а съесть так и не успел: ты как раз тут за волосы дернул.
- А на болоте уже клюква розовеет, - сказала Клава. - Видимо-невидимо!
Павел предложил:
- Айда, сходим в то воскресенье? Как раз дозреет.
- Сходим... - снова потянулся Яков. - Люблю я клюквенное варенье... Постой, нельзя в то воскресенье.
- Почему?
- В пятницу - первый день занятий, в субботу - второй, а в воскресенье - третье сентября.
- Ну, так что?
- Зоя Александровна говорила, что третьего сентября утренник. Будем рожи сажей красить.
- Если на зорьке встать, то к утреннику как раз поспеем.
- Не люблю я на зорьке вставать, - зевнул Яков. - А может, в этом году еще и не будет в нашей школе пятого класса?
- Будет! - уверенно сказала Клава. - Уже три новые учительницы приехали. С виду симпатичные... Только лучше Зои Александровны, по-моему, никого нет!
Один за другим у костра собирались пионеры, рассаживались перед огнем, грелись.
- Осень... - вдруг печально сказала Клава. -Листья желтеют... Жалко лета, ребята. А на Черном море, Зоя Александровна говорит, еще розы цветут.
- Там и в декабре цветут! - оживился Павел, - Ребята, вот я думаю, какая же страна наша большущая! На одном конце еще морозы бывают... снег! А на другом - уже хлеб сеют и деревья зеленые!
Помолчали. Яков проговорил:
- Мой папанька в Красной Армии был - в этой... в Средней Азии. Там они с басмачами дрались - такие бандиты есть... Вот жарища там! Шестьдесят градусов! И песок. Едешь день - песок, едешь два - песок.
Клава пояснила:
- Каракумы. Пустыня такая.
- А Зоя Александровна говорит, что такое время будет, когда и пустыня родить хлеб начнет, - прибавил Павел.
- Начнет, - согласилась Мотя. - Если речку провести... Орошение сделать.
Павел продолжал, тщательно помешивая хворостинкой угли в костре:
- А еще, наверное, такие машины сделают, что бы тучи собирали, и когда надо - дождь будет идти!
Яков подскочил, весело сморщился, захохотал:
- Вот загнул! Какая ж это машина на небо полезет?
- Может, самолет такой будет...
- Гром как жахнет, так твоего самолета и нету! - рубанул по воздуху ладонью Яков.
- Никогда ты, Яшка, ни во что не веришь, - недовольно проворчал Павел. - А может, еще через радио! Знаете, ребята, радио какое, наверное, будет? Зоя Александровна рассказывала: сидим в Герасимовке - и Москву видим!
