Пока Анри, полуослепленный, осматривался, человек в плаще успел пересечь вестибюль и приблизился к лифту. Паренек в куртке с позументами заметил спешившего Галея и на секунду задержал кабину.
Теперь они стояли рядом, почти касаясь друг друга. Равнодушный взгляд попутчика скользнул по лицу Галея, и он невольно отметил про себя, как сильно изменился за эти двадцать семь лет тот, кого не мог забыть все эти годы. Удивляясь собственному спокойствию, Галей, словно непричастный к тому, что происходит, спокойно наблюдал за человеком в плаще и тирольской шляпе.
Лифт стремительно взлетел примерно на двадцатый этаж. Они вдвоем вышли из кабины. Анри чуть поотстал, наблюдая, как его попутчик вытащил ключ из кармана, как повернул ключ в замке. Дверь отворилась, но Галей не дал закрыть ее, поставил ногу в образовавшуюся щель.
Хозяин номера не успел ни возмутиться, ни удивиться — Галей прикрыл дверь спиной. Человек в плаще выжидающе посмотрел на него, видимо, ждал извинений за ошибочное вторжение в чужие апартаменты, и едва заметно снисходительно ухмыльнулся. Но пауза затянулась, брови его удивленно поползли вверх. Невольно отступив на полшага в глубь номера, он спросил:
— Вас ист дас?
Галей отошел от двери, расправил плечи и тихо сказал:
— Вот мы и встретились.
— Наверно, произошла ошибка, месье. К сожалению, я вас не знаю… Голос был его, тот самый голос, который Галею запомнился на всю жизнь.
— Ошибка? Нет, не ошибка! Случайное стечение обстоятельств, и только.
— И все же вы, месье, заблудились. Этот номер снимаю я, я один, и никто другой.
— Тем лучше, — кивнул Галей. — Поговорим спокойно.
— Ах, вот оно что… Понимаю! Но должен заверить, вы напрасно теряете время. Я — иностранец, в город прибыл в качестве туриста. Бумаги мои в полном порядке. Если вы из полиции, то могу добавить: контрабандой не занимаюсь, наркотиками не торгую, вашему ведомству нет причин искать встречи со мной…
— Заткни глотку, Штуленц! — глухо произнес Галей и увидел, как побледнел его собеседник.
— Месье, я не понимаю…
— Сядь!
Толстые губы Штуленца задрожали. Анри схватил его за лацканы плаща, притянул к себе и с силой швырнул в кресло.
— Как вы смеете, месье…
— Молчи! — Галей несколько секунд постоял над Штуленцем, пытаясь взять себя в руки, — все в нем клокотало. Почувствовав, что напряжение проходит, он негромко, но требовательно произнес: — Протри глаза, Штуленц! Ну что, узнаешь меня?
У того, кого Анри называл Штуленцем, на лбу и щеках выступили крупные капли пота. Но Галей понял — его не узнал. В глазах Штуленца застыл ужас.
