И некоторыми фактами, подтверждавшими догадку, он ужи располагал. Однажды в магазине Антон увидел очень бледного мужчину. Настолько бледного, что стало ясно: его бледность объясняется долгим пребыванием под землей. Мало того, к продавщице мужчина обратился с нерусским акцентом!
Никто на это внимания не обратил, лишь Антон попытался за ним проследить. Но мужчина, видно, почуял погоню, сел в троллейбус и был таков.
Еще Антон подозревал — в контакте с группой шпионов находится Герман. Вполне возможно, у него в доме подземный ход, через который те и вылезают наружу.
Подобные факты и догадки следовало выискивать, систематизировать, обобщать. Чтобы не быть застигнутым врасплох, чтобы успеть забить тревогу. Если же о существовании подземного города догадываются в милиции, то каким ценным подспорьем работе специалистов станет собранный Антоном и его друзьями материал!
Мите Антон открыл не все. Не такой он простак: хиляки вроде Орлова чаще всего и становятся предателями. Поэтому Антон как бы между прочим поделился сомнениями: может ли такой город и принципе существовать?
Митя отнесся к его гипотезе серьезно.
— В нескольких фантастических книгах я читал о подземных городах, — стал вспоминать он. — Но про метро там ничего нет…
К школе подошли с группой старших ребят, затесались между ними — и дежурные не тронули, не остановили.
В классе к нему бросился Михеев. Покосился на Орлова, увлек Антона и сторону. И хорошо, это отсрочило встречу с Лырской. Антон не знал, как себя с ней вести. Поздороваться… А дальше? Неприятно, когда рядом лгунья и обманщица.
— Ты слушаешь? — нетерпеливо дернул его за рукав Михеев. — Я говорю, один парень на том месте, где дом сломали, серебряную монету выкопал. С изображением какой-то царицы. А другой — серебряную ложку.
— Клад, что ли? — уставился на него Антон.
— Может. Сорвемся с уроков, пока не много народу знает? Вдруг повезет. Я все равно домашнее задание не приготовил, вчера целый день там крутился.
— Да ну… Лучше после школы… — стал мяться Антон. — Я и тебе не советую. Что потом Антонине скажешь?
Пашка не захотел его слушать.
— Эх ты, задрожал уже?
Подхватил портфель, устремился к двери.
И пусть. Неизвестно, что там найдешь. А здесь заведомая неприятность.
Лырская по-прежнему была пунцовой, словно и не остывала. Глаза масляно блестят. Может, заболела, температура? Пыхтела, как еж.
Антон затеял разговор с Голышком, на нее внимания не обращал.
— Смотри-ка, приятель твой, — вдруг показала пальцем на дверь Лырская.
