— Приказ получен и мною. Моя эскадра в полном вашем распоряжении, — почтительно сказал де-Пуант и, помолчав, спросил, как должны они теперь поступить с русским фрегатом “Аврора”.
— Считайте, что фрегат — наш первый военный трофей, — самонадеянно заявил Прайс и принялся излагать свой план нападения на “Аврору”.
Утром английские и французские суда, под видом маневров, окружают русский фрегат и под жерлами пушек принуждают его капитулировать.
— А если русские решат сопротивляться? — осторожно спросил де-Пуант.
— Это невозможно, — бросил Прайс: — мы за десять минут пустим его ко дну. — Он тяжело прошелся по каюте, кинул взгляд на карту. — Об “Авроре” можно больше не говорить. Меня сейчас интересует другое — Камчатка, Петропавловск! Что-то нас ждет там?
Он покосился на французского адмирала, удобно развалившегося в кресле, и неожиданно спросил:
— Желаете послушать пленного русского офицера?
Де-Пуант с удивлением поднял голову:
— Откуда же могут быть пленные, если войны еще не было?
— Война уже началась! Мои офицеры умеют служить, — снисходительно усмехнулся Прайс, вспомнив о предприимчивости Паркера, который, использовав историю с дуэлью, сумел так ловко захватить русских моряков.
Но обо всем этом адмирал предпочел умолчать перед де-Пуантом и только приказал привести русского офицера.
Темнело, и в каюте зажгли лампы, привинченные к стене.
Свет ламп ослепил Оболенского, когда он переступил порог каюты. Он зажмурился, закрыл ладонью лицо, но вскоре, вглядевшись, заметил стоящего у стола адмирала Прайса и сидящего на диване командующего французской эскадрой де-Пуанта.
Так как старшим здесь был, очевидно, Прайс, Оболенский обратился к нему:
— Ваше превосходительство! Меня, офицера русского флота, и двух матросов русского военного фрегата “Аврора” беззаконно, силой затащили на корабль и бросили в трюм, как преступников…
— Вы — преступник, — медленно и резко проговорил Прайс. — Да, преступник.
— Вы введены в заблуждение, ваше превосходительство! — горячо сказал Оболенский. — Ничего роняющего достоинство и честь офицера я не совершил. Я хотел бы знать, ваше превосходительство, в чем моя вина?
— Вы совершили вооруженное нападение на офицера английского флота. Это карается смертью.
— Это ложь! — в сильном волнении вскричал Оболенский. — Дикая ложь и клевета! Я прошу вас выслушать меня. — Торопливо, точно боясь, что его прервут, Оболенский изложил историю своей ссоры с Паркером. Он рассказал о стычке в перуанской деревне, о вызове на дуэль, о том, как Паркер, подло обманув его, приказал своим матросам напасть на него.
