, восхищая народных ашыгов, сказителей, в чьих песнях их превозносили до небес…
И если первым героем в этом живом дастане был Гачаг Наби, то душой его была Гачаг Хаджар!
И подобно тому, как душа сказочных великанов — дивов таилась в сокровенном стеклянном сосуде, так и воинский дух повстанцев воплощался в Хаджар. И ее заточение в каземате было как бы моральным арестом для всех других.
И как плоть не может жить без духа, так и борьба не могла обойтись без Хаджар! Должны же они разорвать это злое кольцо! Либо жизнь в бесчестьи, либо славная смерть! Иного пути не было!
В окопе ли Хаджар, разит ли врага Хаджар — отпор и отважный удар! Нет Хаджар в строю — нет былого пыла в бою!.. И уже не так грозно звучит громовой клич Гачага Наби!..
Сын Ало, сын "Алова" — как многие называли его, — сын Огня, глядишь, не так уж и горяч, не вспыхнет, не заполыхает… И не взыграет кровь, не захлестнет сына Ало упоение отваги, музыка боя! Увы, и отряд сник, и не так бьется с вражьей силой, и, может, уже кое-кто готов на попятный пойти. Чувствуется, чего-то не хватает отряду, что-то надломилось в людях. Без Хаджар поубавилось пыла. Верно, никто из удальцов виду не показывал, не раскисал, не хотел мириться с тем, что Хаджар томилась в каземате. А все ж внутри, подспудно не могли не угадывать охлаждение и разлад… Это настроение улавливал и сам Наби, чувствовал больше и острее, чем когда бы то ни было.
— Скажите, ребята, без Хаджар мы, вроде, стали грустить, а? Вроде потухшего костра стали, точно…
— Или привыкли равняться на отвагу и удаль дочери Ханали?
— И на отвагу равнялись, и на имя молились!
— Да я и сам знаю — не будь дочери Ханали — не быть мне Гачагом Наби! Не мчать на коне, не бить из винтовки-айналы, не опоясаться кинжалом. — И продолжал дрогнувшим голосом:-Но что тут поделать, не хочет она, чтобы кровь из-за нее пролилась, и люди гибли под копытами казачьих коней! Но должна знать зангезурская голытьба, что никто не преподнесет нам и свободу, что возьмем то наше! — Наби поглядел вдаль, за гряду голубых гор. Разговор происходил на высокой скале.
— Хаджар — за решеткой. Как же нам быть?
— Разгромить каземат!
— Без ее ведома, без спросу, — недолго и дело провалить! — сказал Наби, и взвились наперебой сердитые голоса:
— А коли так — что ж прикажешь делать?
— Повременим еще, подождем, друзья! — спокойно промолвил вожак гачагов. Поглядим, какие вести принесет Аллахверди из каземата. И что нынче нам прикажет Хаджар. И снова нетерпеливый хор голосов:
