Нейматуллаев съежился, смертельно побледнел. Глаза его были полны страха. Субханвердизаде, взглянув на него, усмехнулся:
— Будет, Худуш, не пугай человека.
— Я не пугаю его, Гашем. Я говорю то, что думаю. Ты же знаешь меня. Я Худакерем!
Нейматуллаев простер руки к Мешинову, простонал жалобно:
— Вот, полюбуйтесь!.. И это говорит мой лучший; друг, испытанный большевик…
— А что же я должен говорить, дорогой мой?.. Могу ли я говорить иначе, если какой-то сукин сын ворует, расхищает госу дарственное достояние?!…
— А я считаю, ты должен говорить иначе. Ты должен говорить о несправедливости и справедливости… Ты должен говорить о том, что мы существуем только благодаря тому огромному, как гора, уважению, каким пользуется на торговой базе вот этот человек!.. — Нейматуллаев кивнул на Субханвердизаде: — Ты должен говорить о том, что благодаря авторитету этого человека мы получаем из центра миллионные кредиты… Ты должен говорить о том, что мы все всегда всюду живем благодаря покровительству нашего Гашема Субханвердизаде… А секретарь райкома что?.. Разве он помогает нам?.. Только отчеты требует. Можно ли так обращаться с людьми?.. Эдак и камень не выдержит — расколется!.. От него нет никакой помощи — только брань, только и слышим: ступайте повесьте себе на шею бусинку от сглаза!
— Какую там еще бусинку? — полюбопытствовал Субханвердизаде. — Что за бусинка?
— От дурного глаза, говорю.
— Неужели он так шутит?
— О, не то еще было!.. Я рассказывал ему о некоторых достижениях нашей торговли, указал меры для ее будущего прогресса, обрисовал положение — все как есть. Он слушал, слушал да и говорит: вас могут сглазить! Говорит: повесьте на двери конторы райпотребсоюза бусинку от дурного глаза… И предупредил еще: только смотрите — берегитесь, Мешинов ударит по вас из пистолета…
— Из какого пистолета?.. — вскипел Мешинов. — Какое он имеет право оскорблять меня?
— Под пистолетом, возможно, он имел в виду твое Общество безбожников, я так думаю. А может, намекал на то, что ты Способен совершить террористический акт… Кто знает?..
Мешинов побагровел, взорвался, как бомба:
— Да какое я имею отношение к торговле?! Я — это я, Худакерем!.. Безобразие!..
— Но ведь бусинка от сглаза — это предрассудок, суеверие… Потому он и лягнул тебя, — объяснил Нейматуллаев. — Этот человек всех задирает — направо и налево, никого за людей не считает.
— Так он нас за людей не считает?! — Глаза Мешинова налились кровью, он поводил головой из стороны в сторону, как индюк перед дракой со своим собратом. — Значит, мы не люди?! Да как же это так?! За что мы боролись?! За что кровушку проливали?!
